Через тернии к звездам - стр. 55
Вынужденное бездействие утомляло. Флавий использовал это время, чтобы не только сохранить боеспособность армии, но и укрепить ее дух. Тренировки следовали одна за другой. Он сам не пропускал ни одной, показывая пример не только племяннику, но всем легионерам.
Накануне отплытия в Грецию он обратился к солдатам с речью:
– Легионеры, вскоре мы отправимся в путь, но не для того, чтобы завоевать новые земли. Мы идем против римлян, тех, кто поставил личную выгоду выше общественного блага. Я призываю вас к стойкости. Возможно, на этом пути вам придется поднять руку на соседа, скрестить мечи с другом. Это крайняя мера, ибо вы должны понять: мы идем в Грецию не воевать, а защитить Республику, свою землю, свои семьи.
Собравшиеся слушали молча, с горечью признавая правоту своего командира, готовые броситься в бой по его приказу. Они громко выразили свое согласие и вскинули руки вверх в едином приветствии.
Квинт стоял рядом, слушал, затаив дыхание. Он был горд и счастлив, что присутствовал на этом собрании. Предвкушая будущие сражения, мечтал о славе и почете. В этот момент он впервые пожалел, что не Марк Флавий был его родным отцом.
Легионы Антония и Флавия сумели переправиться в Грецию только в априлисе[5]. Уже на месте Флавий оценил сложившуюся ситуацию: оба противника располагали внушительным войсками, но ни один из них не стремился первым вступать в бой. Помпей, обладая численным превосходством, считал, что время на его стороне. Цезарь, ожидая подкрепления, провел ряд маневров, улучшив стратегическое положение, но вскоре начал испытывать сложности со снабжением. Status quo сохранялся на протяжении нескольких месяцев.
Долгожданная встреча диктатора с легатами и обсуждение дальнейших планов проходила в палатке Гая Юлия.
– Итак, – начал он. – В лагере противника почти сто тысяч человек, но их боеспособность значительно уступает нашей. В нашем распоряжении почти тридцать пять тысяч опытных, закаленных в боях солдат, но мы столкнулись со значительными трудностями с доставкой провизии. Часть войск я направлю в Македонию, Фессалию и Этолию[6], чтобы поддержать союзные общины, оставшиеся займутся укреплением позиций.
Будучи не только талантливым, но и уверенным в себе полководцем, Цезарь не спрашивал совета, а лишь излагал собственное видение ситуации. Антоний и Флавий согласились с ним.
***
Нет, не таким представлял себе этот поход Квинт. Сначала изнуряющие тренировки в Брундизии, от которых болело все тело, теперь непрекращающееся строительство укреплений, которые с трех сторон окружили лагерь Помпея. Война приобрела затяжной характер. Противники неделями вели позиционные бои, сражаясь за ключевые высоты, но не добились значительных успехов. Уже наступило лето, но до сих пор ни один день не был отмечен крупным сражением, которое повлияло бы на ход кампании.