Через тернии к звездам - стр. 46

– Хорошо, – неожиданно быстро согласилась Летиция, решив расспросить обо всем Марка. Она, конечно, все еще обижалась и не разговаривала с ним с того дня, когда он отказался брать ее с собой, но это была прекрасная возможность помириться, не признавая поражения.

– Давно хотела спросить, почему ты так зовешь папу? Он хорошо к тебе относится. Думаю, он бы не обиделся, если бы ты стала называть его дядей или даже отцом.

– Он не отец мне! – с жаром воскликнула Летиция, но, немного успокоившись, продолжила:

– Он спас меня, теперь моя жизнь принадлежит ему. Поэтому я не могу и не хочу называть его иначе.

– Ты говоришь странные вещи. Разве может жизнь человека принадлежать другому?

– Может! Разве ты забыла о рабах, и жизнь, и здоровье, и честь которых принадлежит их господину?

– Но ты свободна! – возразила Марсия. – Папа не мог потребовать от тебя подобной клятвы!

– Нет, конечно, – ответила Летиция, успокоив подругу и вернув ей веру в отца. – Это мое решение. Должен быть кто-то, кто всегда его будет ждать.

Марсия улыбнулась, слушая подругу. Ей нравилась эта детская непосредственность и трепетное отношение девочки к Марку, которое было сродни обожанию.

– До тех пор, пока ты не выйдешь замуж. Тогда у тебя будет новый господин! А у папы есть моя мама, – смеясь, сказала она.

– Мое место рядом с господином, – упрямо повторила Летиция, не желая более ничего говорить.

– Поступай, как велит тебе совесть, – ответила Марсия, обнимая подругу.

Какое-то время они еще обсуждали события этого вечера, но вскоре Марсия уснула. Летиция продолжала бодрствовать, вспоминая слова подруги и думая о том, что отношения Марка и Октавии напоминали брак ее настоящих родителей, каждый из которых выполнял долг рода, но при этом ничего не чувствовал по отношению к другому. Конечно, она не стала бы говорить этого подруге, но в глубине души считала, что Марк достоин быть любимым, а не просто уважаемым супругой.

_________

[1] Пульс – каша из спельты, полбы, проса или ячменя, сваренная на воде или молоке. К пульсу добавляли овощи (капусту или бобы), яйца, сыр, животный жир или растительное масло и мед.

[2] Патина – блюдо, похожее на современное суфле. Она могла быть сладкой или соленой, десертом или основным блюдом, в зависимости от ингредиентов. Основным ингредиентом были яйца.

[3] Гиппократ (ок. 460 – ок. 370 гг. до н. э.) – греческий целитель и философ.

17. Глава 17

Весь следующий день Летиция провела в безуспешных попытках поговорить с Флавием. Тот, по-видимому, не спешил посвящать домашних в свои планы относительно будущего старшей дочери, но девочка решила во что бы то ни стало узнать всю правду. Неизвестно от кого из родителей она унаследовал подобное упрямство, но не собиралась отступать от намеченной цели даже, если бы ей пришлось ждать возвращения Флавия до ночи. Она уже смирилась с необходимостью делить его внимание, которого ей так не хватало. Первыми оказались легионеры, но это были взрослые люди, мужи, закаленные в боях, которым для пущей уверенности было достаточного одного присутствия легата. Октавия и дочери были семьей Марка, о них он и раньше говорил Летиции, так что она была готова к тому, что в его жизни есть другие близкие ему люди. Октавию она не любила за холодность и безразличие, которые та проявляла по отношению к Марку. Он, казалось, давно свыкся с подобным положением вещей и не пытался что-то изменить. Последней каплей в чаше терпения стало появление Квинта. С ним Марк проводил неоправданно много времени: обучал его основам ведения хозяйства, делился политическими новостями, даже брал его с собой в курию. Чего стоило хотя бы то, что дядя с племянником регулярно посещали термы, где не столько отдыхали, сколько тренировались во владении оружием. Летицию в термы не брали. Октавия посещала их иногда в утренние часы вместе со старшей дочерью, но не более.