Через тернии к звездам - стр. 4

[2] Гай Юлий Цезарь (100 – 44 гг. до н. э.) – римский государственный и политический деятель, полководец, писатель.

[3] Флавий (лат.) – золотисто-русый

[4] Север (лат.) – жестокий.

[5] Димахер (лат.) – редкий, один из самых опасных типов гладиаторов, владевший двумя кинжалами или саблями.

[6] Сцевола (лат.) – левша.

[7] По традиции девочка получала имя от имени рода, а не выбранное родителями, т.е. дочери Сцеволы должны были получить имя Флавия.

2. Глава 2

Обратный путь показался Марку короче. Он по обыкновению выглядел задумчивым, но на смену печальным воспоминаниям пришла надежда. Впервые за все время, проведенное здесь, Флавий позволил себе мечтать о будущем.

Равнина постепенно сменилась возвышенностью. Поднявшись на вершину холма, легат обернулся и заметил столб черного дыма, поднимающегося со стороны оставленного им несколько часов назад лагеря.

– Поворачиваем, – приказал он, пришпорив коня.

***

Отряд Сцеволы опоздал: к моменту его прибытия бой был окончен. Взору прибывших предстали сожженные укрепления. В нос ударил запах крови и паленой плоти. Вот она – обратная сторона римского могущества: бесконечные войны, смерти римлян и варваров[1], грабежи и насилие. За эти годы Марк видел многое и давно избавился от иллюзий.

Он отдал приказ отыскать живых, хотя сомневался, что сможет найти кого-то. Мертвых следовало сжечь – и солдат, и напавших галлов, – перед смертью все были равны.

Мужчина бродил меж павших, но везде видел одно и тоже – навеки застывшие тела, неестественно раскинутые руки и ноги, гримасы боли на неподвижных лицах. Слабый стон привлек его внимание. Покрытый запекшейся кровью, привалившись спиной к стене, сидел Тит Юний. Одной рукой он зажимал страшную рану на животе, один вид которой не оставлял надежды на исцеление, другой бережно придерживал голову мертвенно-бледной Эбхи.

– Она… – задавая вопрос, легат уже знал ответ.

– Мертва... – с трудом ответил Тит. Голос его то и дело прерывался. – Проклятые варвары... напали на рассвете, когда мы спали… Мы дрались до последнего, но их было больше... Они никого не пощадили, никого…

Приступ кашля несколько минут сотрясал тело командира. Губы его окрасились кровью, которую он поспешил стереть тыльной стороной пыльной ладони.

– Мне недолго осталось, – произнес он. – Выполни мою последнюю просьбу: найди пару монет для Эбхи... Хочу, чтобы в загробном мире она была рядом со мной.

Марк кивнул. Тит продолжил:

– Спасибо, и еще… Я спрятал Уну перед началом боя в погребе. Если она пережила свою мать, прошу, не оставь ее. У нее больше никого нет... Не знаю, жив ли кто-то из ее родных, но разве примут они назад дочь женщины, жившей с римлянином?! У меня есть немного денег, на первое время… Прости, умираю, оставаясь твоим должником…