Черчилль. Биография. Оратор. Историк. Публицист. Амбициозное начало 1874–1929 - стр. 74
Черчилль не раз отвечал за свои проступки и перед сверстниками. Например, его любимой проказой было сталкивать школьников в местный бассейн. «Что бы ни говорили, но это было очень забавно – подкрасться к какому-нибудь голому приятелю, а лучше недругу и толкнуть его в воду, – вспоминал он впоследствии. – Я частенько проделывал эту шутку с парнями моего возраста или поменьше. У меня это даже вошло в привычку».
Один случай запомнился ему особенно. Приметив невысокого парня, наш озорник тихо подкрался к нему и толкнул в воду. Торжество было недолгим. Юноша быстро вылез из бассейна и походкой, не предвещавшей ничего хорошего, направился к обидчику. Уинстон попытался спастись бегством, но был настигнут и брошен в воду.
Едва он выбрался из бассейна, как его окружили одноклассники:
– Ну, ты и влип!
– Ты хоть знаешь, что натворил?
– Ты столкнул Эмери[26], он учится в шестом классе…
– К тому же он староста, отличный спортсмен и лучший игрок футбольной команды…
Уинстону ничего не оставалось, как принести извинения:
– Прости меня, но я принял тебя за четвероклассника. Ты ведь та кой… маленький. – Сообразив, что последнее слово говорить не сле довало, он тут же добавил: – Мой отец, а он великий человек, тоже маленький!
Все рассмеялись, и на этом инцидент был исчерпан>520.
Но далеко не все выходки заканчивались столь безобидно. Однажды несколько школьников затолкали Уинстона в постель и облили сначала горячей, а потом холодной водой. Возмутителя спокойствия спас учитель, проходивший мимо. Спасенный Уинстон тут же взялся обличать обидчиков «рокочущей» дикцией, поклявшись, что когда-нибудь всенепременно «будет великим, а они так и останутся никем»>521.
Неудивительно, что Черчилль, с его своенравием, шкодливостью и дерзостью, не пользовался популярностью среди воспитанников Хэрроу. «Мы, учившиеся в других классах и не пересекавшиеся с Уинстоном лично, очень быстро стали наслышаны о нем, и та информация, которая до нас доходила, оставила о нем неприятное впечатление», – свидетельствует сэр Джеральд Вуластон>522. Не лучшее мнение сложилось и у тех, кто сталкивался с Уинстоном каждый день. Будучи наказан старшиной школы Фредериком Сирилом Ньюджентом Хиксом (1872–1942) (впоследствии Хикс станет епископом Линкольнским), Уинстон дерзко заявит: «Я буду более великим, чем ты», за что немедленно получит очередную оплеуху>523. Очевидцы вспоминали о нем, как о «капризном, рыжеволосом бульдожке»>524, как о «замкнутом мальчике, который бродил сам по себе» с видом «гордым и недовольным»>525.
Нередко замкнутость, стремление к одиночеству, трудности в общении со сверстниками приводят к комплексам в зрелости. Но Черчиллю подобных психологических проблем удалось счастливо избежать. Его спасла высокая самооценка, а также готовность идти против течения. Последнее качество проявлялось в самых разных жизненных ситуациях. Взять, к примеру, отношение к няне. У всех учеников Хэрроу были няни, но их не принято было приглашать в школу, да и вообще публично вспоминать о них. Уинстон, напротив, не только частенько приглашал к себе миссис Эверест, но и под удивленные, а порой и неодобрительные взгляды учеников гулял под ручку с полной немолодой женщиной в старомодной шляпке и скромном облачении по главной аллее, а также публично целовал ее на прощание. «Это был один из самых смелых поступков, которые я когда-либо видел», – свидетельствует Джон Эдвард Бернард Сили (1868–1947), отличившийся впоследствии в окопах Первой мировой войны и работавший вместе с Черчиллем в правительстве