Черчилль. Биография. Оратор. Историк. Публицист. Амбициозное начало 1874–1929 - стр. 27

Сын Черчилля Рандольф (не путать с отцом – лордом Рандольфом) утверждает, что «презрение и отсутствие интереса к Уинстону со стороны его родителей было поразительно даже по стандартам» того времени^>159. Однако это не означает, что наш герой был предоставлен сам себе. Вскоре после рождения в его жизни появилась женщина, оказавшая огромное влияние на его воспитание и взросление. По словам близкой подруги Черчилля Вайолет Бонэм Картер (1887–1969), именно эта женщина станет «его утешителем, гарантом его силы и стойкости, его единственным и неиссякаемым источником человеческого понимания, тем очагом, рядом с которым будут высыхать его слезы и успокаиваться сердце»^>160. Аналогичные высказывания свойственны и современным биографам: «Ее влияние на детство Уинстона трудно переоценить. Добрая и верная, она смягчала горечь родительского невнимания, служила ему опорой и тихой гаванью в минуты огорчений»^>161.

Речь идет о няне – миссис Элизабет Энн Эверест (1833–1895). Учитывая, что никаких свидетельств о мистере Эвересте не сохранилось, вполне возможно, что приставка «миссис» являлась скорее данью уважения, чем свидетельством замужества. В то же время это было отступлением от правил: в Викторианскую эпоху не состоящих в браке нянь и гувернанток называли «мадам».

До устройства к чете Черчиллей Элизабет Эверест двенадцать лет ухаживала за дочерью священника из Камберленда Эллой, так что детство будущего политика прошло, как он сам выразился, «под знаком „Эллоньки“» – «хотя я ее и в глаза не видел, я все про нее знал: что она любит есть, как молится, когда капризничает и когда ведет себя примерно»^>162.

С первых же дней знакомства с Уинстоном миссис Эверест проникнется к своему воспитаннику не просто глубокой симпатией, но и нежной любовью. Чувства будут взаимны. Не в состоянии выговорить полностью слово «женщина» (Woman), маленький Уинни называл Элизабет просто Вум (Woom) или Вумани (Woomany). Позже он признается, что миссис Эверест была его «наперсницей». «Она везде следовала за мной и всячески меня баловала. С ней я делился многими своими печалями»^>163.

В архиве Черчилля сохранилось множество писем, красноречиво показывающих, какую потребность он испытывал в детстве и отрочестве в присутствии любимой няни. «Я так слаб, почти ничего не ел в течение последних четырех дней, – жаловался четырнадцатилетний Уинстон своей матери на плохое самочувствие. – Миссис Дэвидсон[10], которая навещает меня три раза в день, надеется, ты разрешишь Вумани завтра приехать ко мне. Она считает, что дружеское общение пойдет мне на пользу. Не знаю, как пройдет день без Вумани. Я надеюсь, ты позволишь ей приехать, иначе я буду очень разочарован»