Челтенхэм - стр. 103
Да, есть на что посмотреть. Рядом с Дином затормозил мотоцикл самого что ни на есть грозного и ужасающего вида – подлинный коктейль-чоппер конца пятидесятых, явная ручная сборка – чудовищные загибы периметрической рамы, рога в небо, махры-хвосты, основа, несомненно, харлей-дэвидсоновская, была у них, помнится (Диноэл одно время интересовался подобными вещами), такая мелкая серия, S-что-то-там-такое, а вот двигатель удивительный, едва ли не оппозит в духе BMW, и даже развернут в той же манере. Словом, раритет, и страшно даже подумать, сколько дали бы знатоки за такой уникум.
Сам беспечный ездок тоже соответствует – черные кожи, серебряные шипы, цепи, бахрома, устрашающий остромордый шлем весь в звездах и автографах жирным фломастером. Рука в перчатке, наводящей на мысль о Грюнвальдской битве, подняла защитное стекло, и Диноэл увидел, что перед ним девушка.
Ну, теперь понятно. Последнее приобретение короля Ричарда, его родная внучка Мэриэтт, герцогиня Ричмондская, которую он вывез с Земли на Тратеру года два или три назад. Говорят, девица весьма образованная, доктор каких-то там наук, и Ричард дал ей отдельную лабораторию – то ли молекулярной генетики, то ли нейрокибернетики – в своем знаменитом филиале Стэнфорда, скрытом от феодального мира за толстыми стенами Хэмингтонского дворца – вон справа уже видны его красные арки. И еще припомнилось Дину, кажется (тратерские слухи и сплетни долго идут до Траверса), у нее роман с Олбэни Корнуолльским.
– Мир вам, странник, – не скрывая веселой иронии, сказала герцогиня под упавший до шепота рокот двигателя. – От каких святынь идете? У вас все в порядке? Могу подвезти – у меня с собой «лягушка».
– Благодарю вас, ваше высочество, – отвечал Диноэл предельно нейтральным тоном, вглядываясь в потрясающие синие глаза. Что-то было в этих глазах, но что именно, он пока не мог разобрать. Между прочим, в это время его левая рука привычным маневром покинула широченный рукав и большой палец машинально поддел ремешок на кобуре под плащом. – Эту часть пути я привык проходить пешком. Там внизу, у Йогена, меня ждет лошадь.
– Мы с вами знакомы? – удивилась девушка.
– Нет, леди Мэриэтт, – сохраняя каменное лицо, отозвался Дин. – Но вы наверняка слышали обо мне. Перед вами главный враг этой страны и ночной кошмар вашего дедушки. Я Диноэл Терра-Эттин, верховный комиссар Комиссии по Контактам.
Наверное, не менее полминуты Мэриэтт молча смотрела ему в лицо, потом захлопнула щиток, и мотоцикл с воем унес ее прочь. Контактер в некотором замешательстве смотрел ей вслед. Он понял, что его смутило. В глубине явившихся ему удивительных глаз он угадал фанатичную приобщенность к некой, пока неизвестной ему идее, непоколебимую веру в призвание – к чему? Для чего? Неясно, зато ясно нечто другое – рожденный этими устремлениями неотразимый аромат лидерства, столь сильно действующий на Дина. Недремлющий страж, его всезнающая и всевидящая интуиция не сказала «нет», и Диноэл, исполнившись недоброго предчувствия, отметил, что первый рубеж его внутренней обороны не устоял. Не в меру разговорчивый «клинт» выразился еще бестактней: