Человек в трех измерениях - стр. 27

Тело – совсем не случайное добавление к нашей душе, но, напротив, постоянная структура нашего бытия, и постоянное условие возможности нашего сознания как сознания мира, и трансцендентный проект нашего будущего. То, что с одной стороны кажется полностью случайным в телесном существовании, с другой стороны оказывается конститутивным моментом и для человека, и для мира. Тело в то же время не гарантирует человеческого способа существования. Человеческое не может быть получено как продукт определенного устройства наших органов. Человек всю жизнь формируется в зависимости от внешних условий бытия, от случайности опыта, потому что он – историческая идея, а не естественный вид. И в то же время в теле человека нет ничего случайного и необязательного. Обладание разумом связано с тем, что человек – прямоходящий и имеет большой палец, который противопоставлен всем остальным.

Тело обладает абсолютным постоянством, служащим фоном относительного постоянства всегда готовых исчезнуть объектов. Только оно удерживает объекты в сосуществовании с собой и привносит в них биение своей жизни, только оно устанавливает силовые линии, обустраивает перспективы, организует мир в соответствии с проектами данного момента, выстраивает систему значений.

Тело – посредник между человеком и миром, способ обладания миром, возможность выходить за пределы мира и как посредник присуще только человеческому способу существования. Это не объективное тело, которым обладает и животное, это плоть, т. е. тело одухотворенное. Это особенно ярко проявляется в навыках. Трость слепого, писал Мерло-Понти, перестала быть объектом для него, она уже не воспринимается им, ее кончик превратился в чувствительную зону, она дополняет осязание и расширяет поле его действия, она стала аналогом взгляда. Длина трости не играет особой роли в обследовании объектов и не является чем-то опосредующим: слепой скорее узнает о ней через расположение объектов, чем о положении объектов через нее[34].

Пространство не определяется в качестве объективной позиции по отношению к объективной позиции нашего тела, оно очерчивает вокруг нас изменчивую линию границ наших намерений и жестов. Привыкнуть к шляпе, автомобилю или трости – значит обустроиться в них или, наоборот, привлечь их к участию в объемности собственного тела. Навык выражает нашу способность расширять наше бытие в мире или изменять наше существование, дополнив новыми орудиями. Можно уметь печатать на машинке и не показать, где на клавиатуре находятся буквы, составляющие слова. Стало быть, уметь печатать – не значит знать расположение каждой буквы на клавиатуре или выработать для каждой буквы условный рефлекс, который она запускала бы, как только предстанет взгляду. Что же такое навык, если он не является ни знанием, ни автоматизмом? Это знание, которое находится в моих руках, которое дается лишь телесному усилию и не может выразиться через объективное обозначение.