Царьградская пленница - стр. 23
– Молчи, а ты молчи! – испуганно перебил оружейник. – Еще больше на себя беды накличешь. Дети ведь у тебя!
Новые знакомцы осушали чару за чарой, а потом их головы бессильно упали на стол, и гулкий храп огласил горницу.
Был поздний вечер, когда Зоре удалось вызволить отца из гостей. Стоюн, несмотря на опьянение, сидел в челноке твердо, но его затуманенному сознанию представлялось, что он каким-то образом выручил жену из плена. И он обращался к ней заплетающимся языком:
– С-слышь, Ольгуша?.. М-мы без т-тебя так г-горевали, т-так г-горевали… А т-теперь в-все с-слава б-богу…
И он вдруг оглашал темную гладь Днепра громкой песней.
На другой день Стоюн спросил у сына:
– Ну как, много я начудил вчера?
– Всякого было, батя, – уклончиво отвечал Зоря.
– Что ж, грех да беда на кого не живет, – хмуро молвил рыбак. И вдруг улыбка озарила его суровое лицо: – А мед у Пересвета хорош, ах, хорош!..
Глава десятая
Летописец Геронтий
В следующее воскресенье, отпросившись у отца, Зоря явился на Подол спозаранку.
Он оставил челнок под присмотром деда-кожевника, удившего рыбу, и направился в знакомый дом. Неждан бросился к приятелю с радостью, а Надежда ехидно посмеивалась над горячностью их встречи. Сказать по правде, девушка обращала бы гораздо больше внимания на красивого смуглого рыбака с орлиным носом и синими глазами, если бы на нем вместо холщовой рубахи и портов было бархатное полукафтанье, на ногах сафьяновые сапоги, а на голове соболья шапочка с соколиным пером.
Мать давно уже уверила Надю, что благодаря необыкновенной красоте ей суждено выйти за боярского, а то и княжеского сына, и такими разговорами вскружила девчонке голову.
Приятели отправились на Гору. Прежде всего Неждан решил показать другу старейшую и красивейшую киевскую церковь – Десятинную.[41] Это была первая каменная церковь на Руси. И воздвиг ее князь Владимир после того, как окрестил народ в христианскую веру.
Семь лет строили храм греческие мастера по царьградскому образцу. Такого великолепного сооружения еще не было на Руси. Материалом для постройки послужил квадратный тонкий кирпич с толстыми прокладками прочного цемента. Двадцать пять золоченых глав венчали храм; к центральной его части примыкали четыре придела.[42]
Красоте постройки отвечало ее внутреннее убранство: резные беломраморные колонны, карнизы, мозаичный пол из кусочков цветного мрамора, яшмы, малахита.
Дивное устройство собора восхищало русских людей и приезжих из других стран.
Зоря и Неждан обошли кругом это великолепное строение и направились в храм.
Приятели застали конец церковной службы. Миновав паперть, где рядами сидели нищие, Зоря и Неждан вошли в церковь. Ее сумрак не в состоянии были рассеять высокие узкие окна с разноцветными стеклами, но много света давали сотни свечей, горевших у образов и в подвешенных к куполу паникадилах.