(бывшая) Невеста брата - стр. 18

Между нами не было долгих объяснений. Даже на тихое «я тебя люблю, Марк» ответил поцелуем, не словами. Но кому они нужны, когда и так всё ясно? Через два дня она переехала ко мне, и с этого момента я всегда возвращался домой, зная, что там меня ждут. Сейчас, видимо, уже не ждали. Или усиленно делали вид.

— Ты не спокоен, — замечает Тим, когда захожу на кухню и хмыкаю, увидев одинокую яичницу.

— Получилась, наконец? — спрашиваю, кивая на тарелку.

— Да. — Тим вздыхает. — Вообще-то я приготовил её для Полины, но она, кажется, не любит яйца и согласилась из вежливости.

— Поля любит яйца, — говорю прохладно. — Только не яичницу, а омлет.

— Я бы мог догадаться, — слабо улыбается Тим и склоняет голову набок: — И всё-таки, что случилось?

Раздумываю: говорить или нет. Кошусь на коридор, качаю головой, указывая на сад. Садимся в беседке, которую Тим уже полностью привёл в порядок и даже повесил белые шторы. Тим не торопит. Ждёт, откинувшись на руку.

— Она мне не даёт, — наконец говорю с досадой, рассматривая заросший куст калины.

— Что? — Тим приподнимает бровь.

— С тех пор, как ты приехал, она мне не даёт, — угрюмо повторяю. Опускаю глаза на свои руки, лежащие на коленях. Усмехаюсь.

— Мне уйти? — спокойно спрашивает Тим.

— Нет! — моментально поднимаю глаза на брата. Поджимаю губы, нехотя говорю: — Может, на один вечер… Она говорит, что не может, пока кто-то незнакомый дома…

Тим мягко улыбается. Обнимает одной рукой и ерошит волосы.

— Я мог бы и раньше догадаться. Никак не привыкну, что ты давно вырос. Сегодняшний вечер проведу в баре. А ты мирись с Полиной.

***

Тимур

Верный своему слову, ухожу практически сразу. Нашёл самый дальний и тёмный столик в шумном баре, слился с посетителями настолько, что никто даже внимания не обратил. И выхожу лишь после закрытия.

Пить умею, могу не пьянеть часами. Сейчас в голове лишь слегка шумит, несмотря на несколько бутылок вполне приличного ирландского пива. Не заметил, как выпил так много: задумался, наблюдая за посетителями, прислушиваясь к обрывкам разговора и понимая, что не надо ни собирать на кого-то информацию, ни ждать осведомителя, ни убивать. Просто можно сидеть, пить и есть и пытаться расслабить натренированные инстинкты. Меня не шатает, несмотря на лёгкую слабость в ногах.

Улицы пахнут так же, как помнил. Дома стали другими, но запах остался. Хочется просто идти домой, быть свободным в своих решениях и ни от кого не зависеть.

В доме темно. Тихо вхожу и замираю, прислушавшись. Из спальни доносятся звуки, которые очень сложно с чем-то спутать. Именно так звучит женское наслаждение, которое доставляет мужчина губами. Отчётливо слышно, как они размыкаются, слышно тихие влажные звуки и протяжные томные стоны. Даже напрягаться не надо, чтобы представить Полину, лежащую на кровати с широко разведёнными ногами. И тёмную голову брата между них.