Будни ваятеля Друкова - стр. 19
Вдоль обочин широкой дороги, по которой двигались Денис и Миня, слева и справа, в один ряд расположились нищие, обездоленные, ограбленные, обманутые – лишние люди. Они устроились на ящиках, на кучах тряпья, на корточках, на телах умирающих, отбывающих отсюда, скорей всего, в лучшие миры. Скорей всего, таковых были многие миллионы и даже гораздо больше, несколько миллиардов, если вести их подсчёт… во всемирном масштабе.
Что уж, потупив взоры, скрывать позор тамошней Планеты? Пора уже резать правду-матку, говорить прямо о том, что есть. Но ведь не Земля же сотворила Великое Зло, издеваясь над нелепыми понятиями и символами «братство», «равенство», «свобода». В данном направлении двуногие твари постарались, подсуетились… И в этом мире не просто погрязла Разгуляндия, но и вышла на «передовые» позиция, доведя свой народ до критического состояния.
Чего стоили одни только грабительские кредиты, которые не в состоянии были погасить не только нищие, дети трубопроводов, но и просто бедные и даже те, кто с большой натяжкой можно считать чем-то отдалённым похожим на средний класс.
Раздосадованный Друков не знал, как освободиться от постоянно весёлого и одновременно злого парня с тачкой, психически больного человека из самых нижних слоёв населения Разгуляндии, из этакой своеобразной касты Неприкасаемых.
Вроде, Друков даже по пути следования наблюдал, как кое-где оживают вампиры, палачи, воры, разбойники и прочая нечисть, из-под земли медленно, но уверенно на белый свет… выгребаются.
Денис Харитонович справедливо и на полном основании предполагал, что уже через сутки-двое такого их похода, он просто погибнет, перестанет существовать физически. Правда, Друков пошёл на хитрость, которая ему частично удалась. Он сказал, что уважаемая доктор философских наук госпожа Коромысло наставительно рекомендовала обязательно останавливаться в дороге, чтобы знакомится периодически с её замечательной книгой. А для того, чтобы это делать, необходимо что-то есть. Ведь мёртвый не сможет прочитать не единой строчки.
На какое-то время Миня задумался, чего раньше, по всей вероятности, с ним никогда не происходило, и решил, что Друков прав. Он тут же добыл в кустах можжевельника двух больших ящериц, которых они тут же с аппетитом съели без соли и хлеба. Денис Харитонович очень игриво погрозил пальцем своему сопровождающему и справедливо заметил, что Миня – никакой не глухонемой и не такой уж конченный недоумок, каким желает показаться.
Миня хотел было произвести левой рукой прямой короткий удар в челюсть господину скульптору, но внезапно передумал, широко улыбнулся и сказал: «Гы-гы-гы!». Наверное, находился в добром расположении духа.