Бросить вызов Коко Шанель - стр. 31
Солнце опустилось за крыши и шпили городских зданий, отчего в темной студии стало еще темнее. На Вандомской площади, дом двадцать один, комнаты были больше и светлее, но Скиап предпочитала эту, отсюда она могла видеть и слышать все, что происходило на улице.
Несколькими часами ранее красивый мальчик-американец и его сестра стояли там с мадам Бушар, ожидая появления водителя мадам.
– Чудесные! – сказала мадам Бушар о своих новых платьях. – Почему я не приходила сюда раньше? Я скуплю всю коллекцию. – Скиап вслушивалась в каждое слово. Вслушивалась и ликовала.
Впрочем, она знала, почему мадам Бушар не появлялась здесь раньше: ее возлюбленный… не этот американец, а другой, немец… не любил Скиапарелли. Скиапарелли, которая во время всеобщей забастовки два года назад вела переговоры со своими рабочими, а не пыталась вышвырнуть их на улицу, как это сделала Шанель. Что ж, лучше уж большевизм, чем фашизм.
«Я всем им покажу, – подумала она. – Мадам Бушар наденет платье от Скиапарелли на вечеринку у Элси сегодня вечером. Пусть Муссолини подавится своей трубкой». Муссолини, который думал, что сможет напугать ее, подослав своих головорезов и шпионов в квартиру ее матери в Риме.
Та американка, учительница, способствовала появлению мадам Бушар, так что нужно как-то ее отблагодарить. Услуга должна быть большей, чем просто снижение цены на платье. Она одевала некоторых женщин бесплатно, потому что они появлялись везде и хорошо смотрелись в ее одежде, чего нельзя было сказать об этой американке. Она, словно Атлант, удерживала на своих плечах тяжелую ношу печали, а печаль не была чем-то привлекательным.
Скиап встала, потянулась, закурила сигарету и от радости станцевала небольшую джигу в центре студии. Она позвонила в колокольчик. Вошла ассистентка, уже одетая в повседневную одежду, красную юбку и жакет, и встревоженно всплеснула руками.
– Мадам! Неужели! – Языческий танец Скиап закончился посреди студии рядом с грудой отвергнутых идей и экспериментов, буйством цвета и фактуры – красный атлас, плетеная золотая тесьма, коричневая фланель, оранжевый шелк, изделия из которых хорошо выглядели на бумаге, но не сгибались, не висели и не складывались так, как она хотела, в реальности. Огромная куча испорченных тканей заставляла ее выглядеть еще миниатюрнее, чем обычно, делая похожей на непослушного ребенка, что усиливалось озорной улыбкой на лице.
Ассистентка погрозила пальцем и забрала у Скиап сигарету, двигаясь аккуратно, чтобы не просыпать пепел на какие-нибудь ткани до того, как она найдет пепельницу.