Бренная любовь - стр. 27
– Не слушай ее. Я все знаю, Дэнни-и! – Ник улыбнулся и похлопал по свободному стулу рядом. – Мне можно верить, Дэн. Мне можно верить.
Дэниел сел и стал разглядывать зеленую лужайку внизу. По ней вилась асфальтированная дорожка, упиравшаяся в небольшое заведение с собственной закрытой территорией – местный ночной клуб. Ни детей, ни замученных матерей на поле не было; фургончик с мороженым стоял закрытый, обычно переполненные урны пустовали. Дэниел вздохнул, повернул голову в другую сторону и посмотрел туда, где заходящее солнце превращало каменные джунгли Сити в сверкающий город будущего, а позади над садом Воксхолл величественно парил воздушный шар, который поднимали в небо каждые полчаса. Глазея с чуть приоткрытым ртом на это парадоксальное зрелище, Дэниел в медовых лучах закатного солнца выглядел еще наивнее, чем обычно.
– Смотри! – Ник показал пальцем на голубя, присевшего на перила. – Спорим, он сейчас мурлычет себе под нос песенку про закат над мостом Ватерлоо!
Дэниел робко улыбнулся.
– Скорее уж, «Шангри-лу».
А ведь правда, вот уже двадцать лет Дэниел регулярно ездил в Лондон и до сих пор воспринимал его исключительно сквозь призму песен, на которых вырос: здесь Терри и Джули бредут по мосту Ватерлоо в Найтсбридж, Степни и Беркели-мьюс, там тусуется масвелльская шпана и лондонские парни[11]… Этот город отпечатывался не в памяти, а в чувствах; с каждым приездом он возвращался к Дэниелу, просачивался в него своим пепельным запахом, неясным сумеречным светом – эти тротуары, захлестываемые водой из-под колес, эти потоки людей из подземки, постоянно звучащий фоном кокни и радушный крик хозяина бакалейной лавки через дорогу: «Что за славный денек, местер Ру-улэндс, что за славный денек!..»
– Ну, бахнем! – сказал Ник, протягивая ему вино.
Дэниел с улыбкой поднял бокал к зеленому навесу. Сира в этот момент как раз вышла на балкон с закусками: на блюде лежали оливки и мягкий сыр, завернутый в какую-то зелень, похожую на листья золотарника.
– Дэниел… Угощайся. Ты прости, ужин будет еще нескоро.
Он сделал глоток вина и встал.
– Можно я сперва загляну в уборную…
– Иди в гостевой туалет, – сказала Сира; Ник насадил на перочинный нож ломтик хлеба. – Он на самом верху, на четвертом этаже. Внизу унитаз сломался.
– Понял!
Дэниел еще никогда не бывал на четвертом этаже, он даже не знал, что здесь вообще есть четвертый этаж, но покорно поднялся по узкой винтовой лестнице на второй (в приоткрытую дверь спальни виднелись разбросанные по полу кружева и листья, капли свечного воска на белуджских коврах), затем на третий и, наконец, на четвертый. Лестничная площадка была совсем крошечная: даже стройные Ник и Сира едва бы тут разминулись. Дэниел прижал одну ладонь к стене. Пространство было такое узкое, что и руки в стороны не расставить: где тут может прятаться туалет?!