Большие маленькие люди - стр. 19
– Нет, дело не в том, разговаривали со мной или нет. Просто я такая… с рождения… – попыталась я объяснить.
– Нет, с тобой просто не разговаривали как нужно, – Ванька настаивал на своем.
– Ты такой странный! – не выдержала я.
– А ты? – эти слова подвели итог, Ванька отвернулся, не дожидаясь ответа, который и не был нужен.
– Пошли искать подсказку, я не хочу проигрывать, – я схватила бумажку с земли, и мы побежали к предыдущему месту, чтобы начать заново.
Мы подружились, и Ванька подарил мне книгу «Приключения попугая-заики». Книга была третьей из серии Клуба Шерлока Холмса: «Загадка вопящего привидения» и «Поиски зеленого Дракона». В книге говорилось о попугае, которого специально научили фразам с запинками и повторами, чтобы скрыть ключ. Мне нравилось представлять, что и в моем заикании есть какой-то тайный смысл. Шифр, который нужно разгадать на пути к сокровищам. И тогда шифр будет не нужен.
9
Солнце било в глаза Мишке, когда он пытался вспомнить хоть что-нибудь из выученного, стоя у классной доски и переминаясь с ноги на ногу. Он сильно смущался и пытался скрыть смущение наглой ухмылкой. Стыд сжимал его плечи и втягивал шею, а привычка красоваться заставляла пальцы поправлять прическу и отворот модной кофты. Нелепый вид. Я с отвращением наблюдала за ним, и, если здравый смысл имел хоть какой-нибудь вес в человеческой жизни, давно бы перестала тайком изучать крой кофты и исследовать изменения, происходящие с уголком его рта при разнообразии его усмешек, ухмылок, смешков и сдавленных прысканий в кулак при безнадежных попытках сдержать хохот.
Я покосилась на Димку. Он едва прищурил левый глаз и склонил голову набок, что означало трудно сдерживаемую тошноту. Мишка замолчал, долго тянул «м», потом заговорил. Димка закатил глаза. Впервые вижу его таким.
И тут произошло невероятное. Димка извлек из пенала нечто, настолько несовпадающее с его идеально-ровным, четким и бесцветным порядком на парте, что мне пришлось прикрыть глаза. Нет, это видения, навеянные скукой и отвращением к Мишкиному ответу у доски. Мне показалось. Я открыла глаза, чтобы проверить. Огромный шутовской ластик-колпак, насаженный на бесцветный карандаш. Хаос диких красок и их сочетаний. И Димка касается его, выделяет место в своем прямоугольно-квадратном мире.
Неужели и он подвержен переменам чувств? Я разочарована, удивлена и… почти улыбаюсь.
Солнце било в глаза Мишке, и он поднял руку, чтобы защититься.
Ольгу Гавриловну свет, бьющий ей прямо в глаза, не смущал. Она сидела неподвижно и смотрела в окно. Она была бледнее обычного. Свет, падающий ей на лицо, только подчеркивал бледность. В ней изменилось что-то, не только цвета. К ней также, как и раньше, хотелось приблизиться, но теперь с меньшим опасением или страхом. Невидимые стены стали мягче, солнце плавило их металл, они растекались, и, будто чувствуя это, Мишка продолжал говорить, смелея с каждой фразой.