Больше никогда - стр. 80
За окном уже начало темнеть, и в зале были зажжены свечи, а еще горел большой камин. Их Величества расселись в креслах подле него и повелели «начинать». Амариэль слегка подтолкнул меня в сторону свободного пуфика. Я села, братья умостились рядом, прямо на ковре. Несчастный Айви, похоже, должен был сесть возле родителей, но недогадливая Гарилла повисла на нем мертвым грузом, не давая сдвинуться с места.
- Сестрица, идем ко мне, - позвала я, предлагая ей соседний пуфик и стараясь взглядом выразить все, что я думаю о ее поведении. Гарилла неохотно выпустила беднягу, и тот поспешил ретироваться.
- Что, его тоже нельзя? – прошипела Гарилла. – Он совершеннолетний и не женат.
- Только в закрытом помещении, где никто не видит, - шепотом напомнила я. – И только с его ясно выраженного согласия.
- А что, согласие можно выразить неясно? – удивилась сестрица. Ну да. С кем я разговариваю. Разве ж она слышала когда-нибудь о морально-этических нюансах? «Хочу» – вот и весь ее закон.
«Чтения» оказались, скорее, пением. В середину зала вышел благонравный старец (на вид лет тридцати) и приятным голосом нараспев начал зачитывать что-то на неизвестном мне языке, листая толстенную книгу на подставке.
Я ни слова не понимала из его речи, но каким-то неведомым образом – наверное, из интонаций – уловила, что рассказ идет о героическом деянии, страшных ударах судьбы, смерти людей и красивой, но безответной любви. Не знаю, права ли я была насчет возникшего в моей голове сюжета, но дамы промакивали глаза платочками ровно в тех местах, где представленного мной героя ждала очередная потеря.
- Скучно, - негромко протянула Гарилла.
Я пихнула ее локтем.
- Ну что-о? Ни слова же не понятно, - обиделась она.
- Посиди, подумай о чем-нибудь своем, - посоветовала я. – Главное, другим не мешай.
Но Гарилла вертелась все активнее и активнее и уже подозрительно поглядывала на аппетитную попку камердинера. Как бы не щипнула.
- Слушай, сходи-ка погуляй, - предложила я, скрепя сердце. – Глядишь, найдешь себе кого-нибудь. Амариэль тебя проводит.
Я выразительно посмотрела на старшего. Тот недовольно поджал губы, но кивнул. Лицо сестрицы осветилось радостью: ей дали вожделенного эльфа. Она так давно пыталась отбить у меня хотя бы одного из братьев, но те упорно не желали даже рядом находиться. Прости, Амариэль. Но ее нельзя здесь оставлять, она как диабетик в кондитерской. Конечно, она тебя облапает и почти наверняка попытается развести на ласку, но ты уже большой мальчик, справишься. А вот бедный-несчастный паренек-камердинер не в курсе, что настойчивой девице можно и нужно отказать.