Большая игра: Столетняя дуэль спецслужб - стр. 43
Услышав о приближении персов, Камран, воевавший в это время на юге, немедленно поспешил обратно, чтобы защитить свою столицу. В юности он был великим воином и, как говорили, мог одним ударом разрубить пополам овцу, а стрела его пробивала насквозь корову. Но постепенно правитель погряз в разврате и пьянстве, уступив реальную власть своему визирю, Яр-Мухаммеду, человеку неслыханной жестокости. Накануне предстоящей осады Яр-Мухаммед отдал приказ хватать и казнить всех, чья лояльность вызывала сомнения, и особенно тех, кто как-либо связан с персами. Сельским жителям было приказано собрать весь урожай и перевезти зерно и другие продукты в город, все же остальное, что могло пригодиться врагу, включая плодовые деревья, попросту уничтожить. Для проверки выполнения этого приказа он даже послал войска. Одновременно началось интенсивное укрепление массивных, но в основном глинобитных крепостных стен Герата, опасно обветшавших от длительного бездействия. И наконец, чтобы шпионы не могли покинуть город и передать врагу сведения о подготовке к обороне, были закрыты все городские ворота.
В это время Поттинджер, продолжая оставаться неопознанным, вполне довольствовался скромной ролью наблюдателя, как вдруг однажды на базаре чья-то мягкая рука опустилась ему на плечо, и раздался шепот: «Вы – англичанин!» К счастью, человек, разоблачивший его, оказался гератским врачом, старым другом Артура Конолли, путешествовавшим с ним семь лет назад. Он неоднократно бывал в Калькутте и мог узнать европейца даже с выкрашенным лицом. Врач решительно посоветовал Поттинджеру не рисковать более, а отправиться прямо к Яр-Мухаммеду и предложить ему свои услуги.
Визирь принял англичанина с энтузиазмом, ибо всем было ясно, что схватка предстоит серьезная и так просто, как раньше, отбить персов не удастся. Дело было не столько в том, что войсками шаха, как полагали в персидском лагере, негласно руководил русский генерал Симонич, сколько в батальоне, сформированном из бежавших в Персию русских дезертиров. Николай I просил шаха выслать всех русских дезертиров в Россию, однако шах, сделав вид, что просьба эта не застала его дома, увел их с собой под Герат. Русских же солдат к тому времени в Азии уже научились побаиваться. Кавалерия Камрана, высланная, чтобы беспокоить передовые отряды персов, вернулась с жалобами на их непривычную тактику. Вместо обычных беспорядочных масс войск, столь уязвимых для атак афганских всадников, теперь их встречали руководимые русскими компактные и прикрываемые артиллерией отряды.