Большая игра: Столетняя дуэль спецслужб - стр. 30
Отступление Британии поставило Лонгворта и Белла, неоднократно уверявших горцев в скорой поддержке самой могущественной нации в мире, в крайне затруднительное положение. Вернувшись на родину, оба опубликовали подробные отчеты о своих приключениях и опыте общения с моджахедами. Уркварт по своем прибытии в Лондон также с новой силой принялся бороться за дело русофобов. В частности, он организовал контрабандные поставки оружия для черкесов, благодаря которым, согласно классической работе Джона Беддли «Завоевание Кавказа русскими», опубликованной в 1908 году, черкесы воевали значительно успешнее. Впрочем, на основании этого он обвиняет Урквар-та и его друзей в затягивании войны, которую черкесы все равно никогда не смогли бы выиграть, а также в ободрении их ложными надеждами на будущую поддержку Англии.
Продолжая действовать с прежним пылом, Уркварт, возможно, скоро прошел бы и в парламент, где вновь попытался бы сместить Пальмерстона за предательство и еще более развил бы свою антирусскую деятельность, но постепенно его увлекли другие дела. В конце концов, слабое здоровье заставило главного русофоба того времени перебраться в швейцарские Альпы. И все-таки Уркварт успел немало сделать для того, чтобы восстановить британское общественное мнение против Санкт-Петербурга и углубить растущую между двумя державами пропасть.
Одновременно с этими событиями в соседнюю с Афганистаном страну Персию был назначен новый британский посланник – Джон Мак-Нил. Еще до назначения посланником Мак-Нил написал книгу с подробным описанием экспансии России в Европе и Азии со времен Петра I. Опубликованная в 1836 году по настоянию Пальмерстона анонимно под названием «Настоящие и будущие позиции России на Востоке», эта книга надолго стала ярким образчиком литературы о Большой игре. К книге вновь прилагалась обширная складная карта, наглядно иллюстрировавшая пугающее усиление русской экспансии за предыдущие полтора века. Имелась и таблица, показывавшая рост населения России в результате последних аннексий и других приобретений. По мнению автора, всего со времен вступления на престол Петра число подданных русского царя увеличилось едва ли не в четыре раза: с пятнадцати до пять-десяти восьми миллионов. Русские границы придвинулись к Константинополю на пятьсот миль и к Тегерану – на тысячу. В Европе русские отторгли от Швеции больше территории, чем осталось в этой некогда могущественной державе, а от Польши – равную по площади всей Австрии.
«Все эти обширные приобретения, – писал Мак-Нил, – сделаны вопреки мнению, желаниям и интересам Англии. Расчленение Швеции, раздел Польши, захват турецких и персидских провинций нанесли ущерб британским интересам». Русские, добавлял он, достигли всего этого втихомолку, добиваясь своих целей «последовательными вторжениями, ни одно из которых не казалось достаточно важным для того, чтобы великие державы Европы из-за него разорвали дружеские отношения с ними». Это оказалось удачным описанием того процесса, который Санкт-Петербург будет вновь и вновь осуществлять в последующие годы относительно Азии.