Большая игра: Столетняя дуэль спецслужб - стр. 29

На арестованном нашими властями судне находился Джеймс Лонгворт, специальный корреспондент сочувствовавшей горцам газеты «Таймс», который прибыл туда специально для того, чтобы увидеть, как идут дела горцев в этой войне. Хозяином судна был также симпатизировавший черкесам его товарищ Джеймс Белл. Согласно сведениям нашей разведки, это был опытный агент, негласно направленный британским правительством в Константинополь для оказания посильной помощи мятежным горцам. По выяснении всех этих деталей нарушившее правила блокады судно выслали обратно. Однако до этого Лонгворт и Белл провели среди горцев несколько месяцев и за это время сполна убедились в исключительном благоговении черкесов перед «Дауд Беем», так там именовали Дэвида Уркварта. Чуть более двух лет назад, высадившись на их берег, он нашел этих людей разобщенными и дезорганизованными и немедленно занялся созданием среди них центрального командования. Им же была написана для них и декларация независимости, которую он намеревался распространить в Европе. Лонгворт и Белл тоже решили предложить черкесам свои советы и поддержку. Пока оба англичанина ждали новостей об ответе британского правительства на захват «Виксена» и на заявление Санкт-Петербурга о присоединении Кавказа, они могли наблюдать некоторые сражения. Лонгворт писал о них в газету, тем самым помогая удерживать внимание британской общественности на проблемах черкесов.

Вот как выглядели наши действия на Кавказе, согласно его описаниям.

Сначала, пока бои шли в приграничной зоне, русские пытались сломить сопротивление горцев конными атаками казаков, но, за многие столетия накопив опыт войн в горах и лесах, а также зная местность лучше противника, черкесы показали себя достойными соперниками. Обеспечены и вооружены они были тоже лучше казаков, а опытны и безжалостны – не менее. В результате русские генералы вынуждены были задуматься и пустить в горы пехоту, поддержанную артиллерией. Казаки же лишь охраняли фланги. И русские продвигались теперь по вражеской территории очень осторожно, разрушая деревни и уничтожая урожай.

После отчаянных, но безуспешных попыток прорвать русские ряды, в ходе которых, по словам Лонгворта, «жертвой своей собственной безрассудности становились самые лучшие и смелые воины», черкесы также сменили тактику. Вместо того чтобы сталкиваться с противником лицом к лицу, они стали заманивать его в искусно устроенные засады и ловушки, нападая с неожиданных направлений и также быстро уносясь прочь на своих быстрых лошадях. Русские пустили в дело крупную картечь – ранний вид шрапнели. «Их пушки, – жаловался один черкес Лонгворту, – вместо одного ядра, которое обычно свистело у нас над головами… теперь выплевывают десять тысяч, причем даже самое маленькое из них разрывает и уничтожает все вокруг». И он умолял англичан снабдить их таким же оружием, уверяя, что тогда русские войска «не смогли бы больше держать строй, и наша кавалерия делала бы с ними все, что хотела, как и прежде».