Богатство идей. История экономической мысли - стр. 76
Мандевиль противопоставлял традиционное общество, которое обычно имеет небольшие размеры, где каждый может видеть, что делают остальные, с коммерческим обществом, основанном на разделении труда и тем самым необходимо имеющим более широкий масштаб: сверх того, поскольку разделение труда благоприятствует техническому прогрессу, более обширное общество становится более богатым, чем оно могло бы быть. По мнению Мандевиля, именно первый тип общества был идеализирован моралистами, подобными Шефстбери, что породило их ошибочно оптимистические представления об обществе. У членов подобного общества, как утверждает Мандевиль,
…не будет ни искусств, ни наук, и мир будет сохраняться не дольше, чем позволят соседи; они должны быть бедны, невежественны и почти полностью лишены того, что мы называем жизненными удобствами, и все главные добродетели, вместе взятые, не обеспечат им даже сносной одежды или горшка каши. Ибо в этом состоянии ленивого покоя и глупой невинности раз не надо бояться больших пороков, то и нельзя ожидать сколько-нибудь значительных добродетелей. Человек только тогда прилагает усилия, когда его побуждают к этому его желания [Mandeville, 1714, vol. 1, p. 183–184; Мандевиль, 2000, с. 108].
В обширном торговом обществе, где поведение человека направляется индивидуалистической мотивацией, которая благоприятствует прогрессу благосостояния, обогащается сама человеческая личность и происходит ее гражданский рост.
Очевидно, что это означает необходимость наличия установленных заранее правил игры: как писал Вайнер, «дисциплина, налагаемая действующим правом, обеспечение которого осуществляется правительством, была существенно необходима, если преуспевающее и цветущее общество должно было возникнуть из действий сообществ индивидов, рьяно преследующих свои эгоистичные интересы» [Viner, 1953, p. 185]. Наряду с правом, образование и сам факт привычки к общественной жизни были важны, поскольку с их помощью различные страсти могли быть направлены на коллективное благо[161]. В некотором смысле взаимодействие хорошо сбалансированных страстей представляет собой определенного рода «невидимую руку», которая гарантирует прогресс общества, даже если он не является непосредственной целью индивидуальных действий. Эта невидимая рука не была тем не менее необходимым результатом индивидуальных действий: сама по себе она была сознательно сконструирована, являясь проявлением дарований тех, кто отвечает за управление обществом[162].
4.5. Ричард Кантильон
Для многих экономистов публикация «Богатства народов» Смита означает дату рождения экономической науки, тогда как Маркс забирается еще дальше, называя Петти отцом политической экономии. Джевонс [Jevons, 1881] останавливается посередине; для него основателем политической экономии был международный банкир Ричард Кантильон. По всей видимости, он родился в Ирландии, прожил большую часть жизни в Париже и был убит в Лондоне в 1734 г.