Богатство идей. История экономической мысли - стр. 132

Гудвин также в своем эссе «О народонаселении» (1820), представляющем собой его ответ Мальтусу, утверждал, что «предупредительные ограничения» роста населения возникают под воздействием улучшения жизненных стандартов рабочих, а не призрака бедности[284]. Схожим образом, по мнению представителя кооперативного движения Уильяма Томпсона (см. подразд. 8.6 наст. изд.) действие закона народонаселения может быть радикально изменено в результате экономической независимости женщин и более высоких жизненных стандартов, достижение которых возможно, как он полагал, в результате изменения организации общественных учреждений.

Однако именно положения Мальтуса впоследствии доминировали на поле классической политической экономии. Благодаря их пессимизму по отношению к перспективам прогресса рабочего класса и общества в целом общественное мнение того времени определяло политическую экономию как «мрачную науку»[285]: унылое построение абстрактных теорий, ведущее к облаченному в одежды научной строгости пораженчеству, поскольку, противостоя человеческому желанию улучшить свои условия, оно утверждает невозможность длительного прогресса. В определенном смысле политическая экономия представляет собой научный пессимизм, который противостоит оптимизму желаний; однако, когда этот пессимизм сталкивался с фактами, то оказывалось, что во многом он вводил в заблуждение, так как недооценивал возможности, предоставляемые технологическим прогрессом. Романтические настроения, начавшие преобладать в первой половине XIX в., смогли поэтому возбудить негативную реакцию против холодной абстрактной логики и пессимизма экономической науки, поскольку было осознано, что она основана на нереалистичных предпосылках. Тем самым вся классическая политическая экономия, а особенно Рикардо и его последователи, столкнулась с растущим недоверием со стороны общественного мнения, вопреки тому факту, что мальтусовский закон народонаселения не являлся существенным компонентом ее аналитической структуры. По существу, характеристика политической экономии в качестве «мрачной науки» способствовала расширению пропасти между «научными законами» экономистов, с одной стороны, и изучением социальных проблем – с другой, что в результате открыло путь к маржиналистской революции[286].

Несколько лет спустя после выхода в свет «Опыта о народонаселении» Мальтуса был провозглашен принцип, ставший известным под названием «закон Сэя», который сформулировал французский экономист Жан-Батист Сэй (1767–1832). В его самой простой формулировке говорится, что «предложение создает свой собственный спрос».