Богатство идей. История экономической мысли - стр. 101

Таким образом, Смит использует гибкую методологию, которая оставляет место для значительной доли эклектики. Более того, отказ от идеи о математической структуре, присущей реальности, соответствует приданию человеку сложного набора мотиваций – «страстей» и «интересов», что обсуждалось выше в подразд. 4.3 – равновесие которых является объектом рассмотрения «Теории нравственных чувств». Данные элементы – неверие в идею «законов природы», раз и навсегда установленных в объективной реальности как в мире природы, так и в мире человека, а также систематическая готовность признать сложность мотиваций человеческих действий – характерны для шотландского Просвещения, в культурной среде которого вырос Смит и в развитие которого внесли вклад его сочинения.

Как мы уже видели, широким контекстом работы Смита были дискуссии о различных мотивациях человеческих действий. Вклад Смита, если охарактеризовать его вкратце, состоял в том, что он указал на взаимодополнимость преследования собственных интересов и придания центральной роли нравственным правилам для здорового функционирования общества.

Подобная интерпретация вклада Смита, которая хорошо соответствует интерпретации редакторов критического издания его трудов[210], возникает из восприятия основных книг Смита, «Теория нравственных чувств» и «Богатство народов», как взаимодополняющих, а не противоречащих друг другу.

В прошлом некоторое время преобладал тезис о противоречии этих двух работ, он получил особое имя – das Adam Smith Problem (проблема Адама Смита). Согласно этому тезису, защита свободного преследования собственных интересов в рыночной экономике, представленная Смитом в «Богатстве народов», соответствует зрелым представлениям шотландского экономиста. Считалось, что Смит пришел к ним, отвергнув положения, первоначально отстаиваемые им в «Теории нравственных чувств», согласно которым поведение, основанное на взаимной симпатии членов сообщества, необходимо для самого выживания коллективной общности[211].

Несостоятельность данного тезиса станет очевидной, если мы вспомним, что «Теория нравственных чувств» неоднократно переиздавалась и во всех случаях под контролем автора, который пользовался возможностью, предоставляемой новыми изданиями, чтобы вносить изменения в свою работу, даже после публикации «Богатства народов». Смита можно было бы считать очень непоследовательной личностью, если бы он одновременно предоставлял своим читателям два труда, которые противоречат друг другу! Кроме того, в переписке Смита нет ни намека на то, что сам он или его корреспонденты усматривали хотя бы малейшее противоречие между двумя книгами.