Блаженны кроткие… Священномученик Сергий Лебедев, последний духовник Московского Новодевичьего монастыря. Жизненный путь, проповеди, письма из ссылки - стр. 43

. «Я же по этой части остаюсь неисправимым и в ссылке. Стыжусь один уничтожать присылаемое мне. Полагаю, что в лице меня Господь чрез добрых людей, присылающих мне, желает сделать утешение возможно большему кругу лиц, что я и исполняю по возможности»[155]. И действительно: получая посылку, особенно праздничную, благодаря Бога, отец Сергий угощал малоимущих хозяев, гостей, друзей, знакомых в храме… Он торопился делать добро, пока может, понимая, что его благополучие есть чудо милости Божией и оно эфемерно: сегодня есть, а завтра может прекратиться, держится от посылки к посылке. Других источников снабжения у священника не было, тем более что в 1932 году его «как безработного лишили карточки и хлебного пайка»[156].

Кроме ежедневных усилий по обеспечению своего существования на месте вынужденного жительства, ссыльные обязаны были, по правилам контроля их местонахождения, каждую декаду, то есть три раза в месяц, являться для отметки в сельсовет, к уполномоченному. Но расселяли репрессированных лиц по деревням, удаленным от центрального села, так что дорога на отметку была неблизкой, нелегкой для пожилого и нездорового человека. Отцу Сергию приходилось проходить, и часто в одиночку, долгий и опасный путь через лес северного края, в котором обитали и волки, и медведи. Он шел в любую погоду, при любом состоянии здоровья, несмотря на бураны, разливы или снежные заносы. 13 марта 1932 года батюшка описал одну из таких «прогулок»: «Целых три дня беспрерывно бушевала у нас первая за всю зиму небывалая снежная буря. Образовались всюду страшные заносы, вследствие чего затруднительно было и всякое сообщение. А нам, в такую погоду и трудностях, неизбежно нужно было совершить путешествие в Городок на свою обычную регистрацию и проделать туда и обратно десять верст, так как невозможно найти было возницу, и никто не повстречался с нами на пути. Так как очень энергично и продолжительно пришлось поработать ногами в борьбе с сугробами и снежной стихией, то дня три после этого путешествия болели жилы на ноге и трудно было ходить. Это совсем особая, неприятная боль, совершенно иная, чем была в этапную прогулку». Врачебной помощи и даже сочувствия искать было негде.

Этого было мало. Ссыльному священнику не было гарантировано и сохранение постоянного места жительства, то есть возможности как-то устроиться на одном месте. Зависимость от произвола местной администрации держала ссыльных под гнетом ожидания внезапных перемен к худшему. Никакое, сколь угодно глухое место поселения не могло застраховать от внезапной «переброски» в еще более тяжелые условия. И отца Сергия в сентябре 1932 года «переместили» в другую деревню – Сорокино.