Блаженны кроткие… Священномученик Сергий Лебедев, последний духовник Московского Новодевичьего монастыря. Жизненный путь, проповеди, письма из ссылки - стр. 42
Прасковьи, которая работала счетоводом во 2-м МГУ. Прасковья была больна астмой и часто чувствовала себя очень плохо, но оставить работу не могла. Отец Сергий переживал за нее, но, видя безвыходность положения, писал ей: «Как ни прискорбно, а все же неумолимая жизнь требует держаться на каком-либо месте до последней возможности…»[150].
В 1932-м или 1933 году в связи с личными трудностями к матери и сестрам переселился их старший брат Николай Павлович, но это не внесло облегчения в условия их жизни[151]. Борис Сергеевич со своей семьей, Натальей и маленькой Еленой, по-прежнему жил на Петровке в маленькой комнате 22 квартиры дома № 20 и работал чертежником в Наркомпочтеле. После высылки отца он не мог оставить пожилых и больных тетушек и бабушку, часто ночевал в «Девичке».
В то время, когда отец Сергий находился в ссылке, в его дом на Лужнецкий проезд стала настойчиво наведываться строительная комиссия, требуя немедленного ремонта крыши («она как решето», – писала брату Прасковья Павловна) и печей, под угрозой выселения. Средств на ремонт в семье не было, кое-какие материалы они нашли, покрывать крышу начали, но работа прервалась: все помощники и близкие друзья оказались в тюрьмах, и перспектива сестрам и старенькой матери оказаться на улице была очень реальной.
В таких обстоятельствах, ограничивая себя, родные регулярно собирали сами и с помощью духовных детей батюшки деньги, присылали их и посылки с необходимыми вещами и продуктами. Отец Сергий тяготился тем, что не он поддерживал семью, а семья вынуждена содержать его. «Я в ссылке еще не до конца изжил свою совесть и не дошел до крайней степени бесстыдности, – писал он со скорбью. – Бога ради, дорогие, не подумайте, что со спокойною душою мирюсь я с порядком вещей, в силу которого я воссел на ваши плечи и вот уже два года искушаю ваше терпение по части своего снабжения и необходимых подкреплений. Видит Бог, как тяжело сознание своей беспомощности в данном случае и необходимости вам приходить мне на помощь»[152]. Отец Сергий благодарил каждого, принимавшего участие в сборе посылки, и отдельно за каждый положенный в нее предмет; просил не присылать лишнего, избыточного, сокрушался о материальных затруднениях, в которые невольно ввел семью: «За присланные деньги сердечно благодарю всех позаботившихся обо мне, бездельнике и безработном, севшем на чужие плечи в то время, когда еще сам мог поработать»[153].
Но, несмотря на то, что посылки собирались с трудом, ценой самоограничения родных, отец Сергий не мог позволить себе, не хотел пользоваться получаемыми дарами один: он видел нужду окружавших жителей и немощное их душевное устроение и сострадал им. «Чтобы не совестно было смотреть на Господа, незаслуженно с моей стороны через вас посылающего мне, постараюсь при случае поделиться с другими хорошими людьми, находящимися здесь»