Безобидное соглашение - стр. 11
Каждый раз герцогиня удивляла своих гостей так, что, казалось, повторить подобный эффект более не представится возможным. И каждый раз ей удавалось превзойти себя, при помощи искусных декораторов создав не убранство даже, а другой мир, кардинально отличный от того, что находился за дверями её роскошного поместья.
В честь бала-маскарада, посвящённого Двенадцатой ночи, герцогиня пошла не просто вопреки правилам, но вопреки природе. Презрев зимний холод и сон, она усыпала зал цветами: по обе стороны от входа стояли вазы в половину человеческого роста, вдоль стен слуги аккуратно развесили ампели1, продолговатые столы украшали небольшие вазоны, – и каждый сосуд был наполнен благоухающим разнотравьем, отчего комната походила более не на танцзал, а на огромную оранжерею.
Даже дамы издалека напоминали экзотические цветы. Воспользовавшись правом на одну ночь притвориться кем-то другим, многие пустили своё воображение в пляс, порождая наряды самого безумного кроя. Краем глаза Уильям заметил нимфу, одетую на грани непристойности, и леди, словно сошедшую с картин Елизаветинской эпохи, – одно её платье занимало как минимум пятую часть комнаты, создавая массу неудобств, но вместе с тем привлекая столь же колоссальное внимание. Его обладательница, определённо, должна была стать самой обсуждаемой гостьей праздника, а значит, цель её оказалась достигнута.
Уильям, впрочем, едва на неё взглянул. Едва переступив порог бальной залы, он устремил взор наверх, к декоративной винтовой лестнице, на середине которой замерла, возвышаясь над своими гостями, герцогиня Сазерленд. Не узнать её было невозможно: герцогиня едва ли не единственная выбрала простой наряд, безупречно соответствовавший нынешней моде, хотя и более закрытый, чем предпочитали юные девы. В тёмном платье с завышенной талией она навевала мысли о чём-то греческом, а алые серьги и ожерелье, покоившееся в неглубоком декольте, подсказывали – ну, конечно же, Персефона, повелительница потустороннего мира и, вместе с тем, богиня весны. Уильям хмыкнул: только его тётушка могла сделать такой выбор, предпочтя образ подземной богини наряду Геры, мнимой владычицы небесного царства.
– Вы как всегда великолепны, миледи, – поднявшись к ней, Уильям склонился в поклоне. – Или сегодня вас следует именовать «Ваше Величество»?
– В определённых кругах подобное высказывание почли бы за измену, – в тон ему, со всей возможной серьёзностью откликнулась герцогиня: глубокий низкий голос её идеально подходил для угроз. Правда, весь эффект канул в бездну, когда на губах, не скрытых полумаской, заиграла мягкая улыбка. – Мой дорогой, неужели ты решил смилостивиться и дать шанс лондонскому обществу?