Белый ворон - стр. 24

– А Бет?

– Рак, я полагаю. Диагноз есть, но поддержание стабильности – полностью заслуга дара. Ты ведь понимаешь теперь, почему я занялась ей и именно ей?

– И еще и меня в это втянула.

– Тебе легче?

– Да, сначала было вообще плохо.

– Общайся с людьми. Они настолько легкомысленны, что с ними становится свободней.

***

Мия сидела в телефоне, в коридоре маленькие дети, ожидающие, когда родители развяжут им их маленькие пуанты, едва не снесли Дина. Зайдя в зал, мальчик удивился, как в таком маленьком зале могло заниматься такое большое количество людей.

– Мия?

– О, Дин! – радостно воскликнула девушка, подняв глаза. – Ты как раз вовремя! Зал свободен.

– А Вы разве не будете со мной?

– Нет, я на два часа ухожу в третью аудиторию, если понадоблюсь, приходи.

Даже на тренировки Мия не изменяла привычке ходить на высоченных каблуках и носить своеобразные вещи, обязательно черные.

Гулкий стремительный стук каблуков растворился в нарастающей тишине. Зал был, как и положено, с зеркалами и отличными новыми станками, не смотря на то, что Васиковских наверняка ведут тут уже не первый год.

Первым делом Дин закрыл все жалюзи и включил свет, он ненавидел, когда кто-то вмешивался в его тренировочный процесс или наблюдал. Все известные балерины и балетмейстеры, что занимались с ним, ненавидели это отвратительную черту, но терпели, потому что другой такой ребенок с ногами от Бога, которыми умел пользоваться был либо у другого преподавателя, либо его просто не было.

Спустя около двух часов, когда Дин уже приступил к сложной хореографии, в зал внезапно вошел Мио.

– О, ты здесь!

– Да, это странно? – смотря на Мио через зеркало, спросил Дин, – Почему на меня все так бурно реагируют?

– Это кто?

– Мия.

– Она просто эмоциональная. А Джейн не соврала, – Дин вышел из стойки и повернулся, – я думал, ты просто красивый мальчик, а ты заслужено красивый мальчик.

– В каком смысле?

– В России тебе этого не говорили и не скажут, но худых и длинных в Америке, да и в принципе тоже, мало. Будь ты поприветливей, цены бы тебе не было.

Мио кинул Дину ключи.

– Закроешь, когда будешь уходить.

– Хорошо…

В комнате снова стало темней. Время близилось к вечеру, нужно было включать свет.

Еще через какое-то время Дин сидел возле зеркала в темном зале, освещавшемся только встающей луной и светом фонарей, думал о словах Мио. Он давно замечал, еще с подготовительного года, когда он только начинал заниматься танцами, что учителя относятся к нему не как к остальным, а особенно били по не натянутым носкам, расслабленной спине, низкому подбородку… они будто бы хотели видеть в нем произведение искусства, но не видели, потому расстраивались. Дин обижался, хотел уйти, но отец заставил его остаться. Позже ему стало понятно, насколько он красивый, насколько идеальное у него тело, и тогда ему стало понятно, что он