Белый Волк - стр. 45

Скилганнон молча вышел. Стоявший за дверью Наслин сжал ему руку.

– Спасибо тебе, брат.

– За что спасибо? За жизнь?

– За то, что дал мне мужество остаться. Я не философ, – вздохнул Наслин. – Быть может, Кетелин прав. Быть может, мы должны дарить свою любовь миру и не противиться, когда мир терзает нас. Не знаю. Но если я мог бы выбирать, кому оставить жизнь – Кетелину или булочнику Антолю, я знаю, кого бы выбрал. А ты смелый человек, и я тебя уважаю. Куда ты пойдешь теперь?

– Сначала в Мелликан, а потом – не знаю.

– Да пребудет с тобой Исток, куда бы ты ни направился.

– Боюсь, что мы с ним раззнакомились. Всего тебе хорошего.

Рабалин лежал тихо, зная, что если шевельнется, дракон увидит его. Он чувствовал огненное дыхание плечом, грудью и левой стороной лица. Оно обжигало. Рабалин зажмурился, чтобы самому не видеть дракона, и лежал, изо всех сил сдерживая крик. Потом его затрясло. Дракон куда-то подевался, и Рабалина сковал жестокий холод, значит, место дракона занял демон мороза. Тетя Атала рассказывала ему об этих созданиях, живущих на дальнем севере. Они подкрадываются к домам и замораживают больных и слабых. Холод, если на то пошло, был хуже драконьего жара – он пробирал до костей.

Рабалин привстал на колени и открыл глаза. Маленькую ложбину окружали кусты и деревья. Сквозь ветки просачивался слабый солнечный свет. Рабалин подобрал с земли толстый сук и огляделся, ища демона. Пот стекал ему в глаза.

Демона не было. Дракона тоже. В горле пересохло, лицо и руки отчаянно болели.

– Приснилось, – сказал Рабалин вслух. Дрожь усилилась. Легкий ветерок холодил его нагое, мокрое от пота и росы тело, как зимняя буря. Рабалин поднялся на нетвердые ноги, присел под кустом и застонал. На бедре вздулись пузыри, кожа там лопнула. Он лег. Здесь как будто было теплее. На несколько мгновений ему стало почти совсем хорошо. Потом тепло стало расти, и он заново облился потом.

Перед глазами стояли нож, бьющий Тодхе в шею, и мертвая тетя Атала у горящего дома.

Дракон вернулся, но теперь Рабалин смотрел на него без страха. Туловище золотое, чешуйчатое, голова длинная и плоская. Огонь, обжигающий Рабалина, шел не из пасти, а из глаз. Какие они яркие, смотреть больно.

– Уйди, – прошептал Рабалин. – Оставь меня.

– Бредит, – сказал дракон.

– Ожоги воспалились, – отозвался другой голос.

Рабалину снилось, что он плавает в прозрачном озере. Вода приятно освежала кожу, но солнце сильно припекало лицо и руку. Он хотел нырнуть поглубже, но не смог. Там сидела на стуле тетя Атала. Да это и не озеро вовсе, понял Рабалин, просто мелкое корыто.