Белый Камень. Чёрный Серп - стр. 16
– Наверх! – скомандовал себе Иван.
Осторожно двигаясь, он переставлял ноги на выступах, подтягивался руками. Дополз до середины и чуть не сорвался, когда узкий выступ вдруг обломился под пальцами. Отдышавшись, полез дальше. У самого верха все начало крошиться, и куски каменной породы летели вниз, едва Клюев хватался за них. Он сменил тактику: оперся спиной и ногами в стены и так, рывок за рывком, дополз до края. Перевалился на грудь и откатился от дыры.
Светило яркое солнце, морозец бодрил, и на душе у Ивана стало тепло и весело. Он поднялся, отряхнул одежду, обернулся к дыре – и замер. Его следов в снегу не было, их замело недавней метелью. Но от провала к ближайшему плотному ельнику тянулся свежий путь. Похоже, топтались туда-сюда не один раз.
Клюев нащупал в кармане маузер, но не успел достать, как раздался выстрел, и о камни щелкнула пуля. Из-за ельника показались двое красноармейцев с винтовками.
– Руки вверх! – скомандовал один из них.
Клюев подчинился. Удача снова повернулась к нему задом.
Бойцы, держа его на мушке, подходили ближе. Иван прищурился от бьющего в глаза солнца, пытаясь их разглядеть. Один показался знакомым.
– Сидоркин, дружище, это ты? – спросил он.
Боец насупился.
– Я тебе не дружище! Повернуться спиной, руки не опускать!
Второй солдат поглядывал на своего напарника. Видимо, Сидоркин в их маленьком отряде был главным.
Иван лихорадочно соображал: Алексей Сидоркин, из разведроты, хороший парень, личной неприязни быть не должно. Другого бойца он видел впервые.
Иван сделал шаг, намереваясь встать за провал.
– Слушай, Сидоркин, я знаю: тебе приказано взять меня. Живым или мертвым, но взять. Только ошибка вышла, я ни в чем не виноват. Ты же знаешь меня, Сидоркин!
Клюев встретился с Алексеем взглядом и понял: тот сомневается. Но второй солдат тоже почувствовал это.
– Ты чего, ты чего, Сидоркин! – угрожающе проговорил красноармеец, видя, что Алексей готов опустить винтовку. – Вместе с этим под трибунал захотел?
Сидоркин, очнувшись, крепко сжал оружие.
– Сдавайся, Клюев. Идти тебе некуда. Побежишь – открою огонь, – тихо произнес он.
Нет, не верил Иван, что Алексей сможет его застрелить! Вот если бы не второй боец, можно было договориться по-хорошему. Если бы только этот напарник послушался Сидоркина!
Клюев почувствовал тепло в груди. Возникло странное ощущение, словно часть Ивана отделилась от него самого, стоящего в снегу с поднятыми руками, и заскользила к напарнику Алексея, заползла ему в голову. Иван отчетливо ощущал злость и решимость Григория – а бойца этого, без сомнения, звали Григорием – пристрелить Клюева на месте.