Батарея, подъем - стр. 11
«Нет, паря, ты как ни вертись, а кичи тебе не избежать!» – в который раз за прошедший год всплыла в голове фраза старого сидельца Ми-Ми, и Ромка с неприятным холодком осознал, что то, от чего он бежал в армию, преследует его и здесь.
Старший лейтенант Сдобнов получил из рук замполита части свою тетрадь с конспектами трудов классиков марксизма-ленинизма, открыл её и с удовлетворением прочёл надпись красными чернилами «Отлично!». «Отлично! – подумал Сдобнов. – Теперь пятёрка по политподготовке обеспечена!» А значит, он без проблем пройдёт аттестацию и, тьфу-тьфу, заветная звёздочка упадёт на погон уже в наступившем году! А с ней и новая должность, и другой оклад. Но самое главное, он помнил слова отца-генерала: «Получишь капитана в срок, переведу тебя в Москву, в командный центр. Нет – даже просить за раздолбая не буду, сгниёшь ротным в глухомани!» Отец слово держал всегда. Пока это выражалось в том, что он ни словом, ни делом ни разу своему отпрыску не помог. Как не помог он и старшему брату, который в тридцать так и торчит капитаном в Забайкальском военном округе и, по достоверным разведданным, уже плотно сидит на пробке. Что немудрено: климат там – врагу не пожелаешь, а на командирских должностях стрессов и залётов с личным составом хватает. Пойти расслабиться некуда, вокруг болота и комарьё, дома – быстро располневшая жена, постоянно закатывающая истерики: «Ты сгубил мою молодость! Я – москвичка, выпускница пединститута имени Крупской и первая красавица на курсе, поехала за тобой, как декабристка в Сибирь, и что получила взамен? Двое детей, один за другим! Муж, целыми днями пропадающий на службе. Должность библиотекарши, единственный военторг на всю округу, где шаром покати, и кино в солдатском клубе? Да, я завидую твоим черномазым солдатикам, которые через два года отсюда на дембель улетают как голуби!» Впрочем, солдатикам она не только завидовала, но и «давала» регулярно, на чём, то есть «на ком», и была мужем самолично поймана. За что огребла пиздюлей, неделю ходила на работу в чёрных очках и со слоем штукатурки на лице, а потом не придумала ничеголучше, как пожаловаться замполиту. «Муж – объелся груш» пролетел мимо майора «как фанера над Парижем», после чего запил и надавал ей пиздюлей пуще прежнего. Опять неделя в чёрных очках, а на сей раз ещё и с повязкой через щёку, типа флюс. Правда, хватило ума к замполиту больше не ходить. Собиралась было сбежать к матери в Первопрестольную, но тут, как на грех, заболел младшенький. А как выздоровел, подоспел ответ из Москвы, что мамаша, устраивая свою личную жизнь, привела в дом мужика и дочку с двумя огольцами совсем не чает видеть в хрущёвской двушке на Рязанском проспекте: «А я тебе говорила: не выходи за военного, угонят “куда Макар телят гонял”! А ты не послушалась! Так что теперь сама расхлёбывай. Муж да жена – одна сатана! Да и выписана ты с жилплощади давно…» Понятно, что тепла в семейных отношениях после всего брату недоставало. Мать слёзно просила отца вытащить сына из ебеней: «Ведь пропадёт Володенька-кровинушка!» На что генерал-майор Сдобнов отрезал: «За нарушителя воинской дисциплины ходатайствовать не буду!» Так что и старлей Сдобнов иллюзий по поводу отца не питал. Он сам захватил лишь кусочек детства – до седьмого класса средней школы. А потом – по проторенной братом дорожке. Сначала Суворовское училище, потом высшее военное училище ПВО, и вот уже четвёртый год, как тянет лямку в этой подмосковной учебке. Это ещё повезло, а может, и отец всё-таки подсобил, да не признаётся. Во-первых, Подмосковье – это не ТуркВО, хотя и здесь, конечно, глуховато. Во-вторых, должность в учебке на ступень выше учитывается. То есть вот он, Сдобнов, – старлей и командир взвода, вроде ниже некуда, но на самом деле должность капитанская и приравнивается к командиру роты или батареи в обычной части. И следующая его должность должна быть уже майорская, а это, как ни крути, старший офицерский состав. И если отец в командный центр ПВО переведёт, где зам по кадрам его однокурсник, то это уже будет серьёзная заявка на многообещающую карьеру. Служебное жильё в Москве, театры и магазины, огни большого города, от которых он уже изрядно отвык. Вера будет счастлива, перестанет смотреть на него как подобранный на улице щенок. Дочка в садик пойдёт, Вера на работу нормальную устроится – худо-бедно тоже копейку в дом начнёт приносить. А на майорской должности у него под триста рубликов выходить будет, там и в очередь на машину встанут. Машина, мечта всей жизни, представлялась Сдобнову только белой. Любой модели, но только белой! Машина – это свобода, которой в жизни Витьки Сдобнова не было никогда. А он интуитивно к ней тянулся. Это ж представить невозможно, что можно сесть в машину и поехать куда угодно! Куда глаза глядят! За грибами, на рыбалку, просто по Садовому кольцу прокатиться, а летом вообще на море махнуть – в Гагры или Пицунду…