Баловень - стр. 24
– Привет, Серёга! Представляешь? У меня сейчас Коробов был. Ну тот, который твоего батьку покалечил. В армию просится. Комиссар меня куратором назначил. Черканул в писульке, чтобы я его в ЮГВ определил. Что? Забежишь? Через часок? Лады. Жду.
Капитан вошёл в кабинет, неся в руке тяжёлый, позвякивающий бутылками старенький портфель. Поставив ношу на стол, офицер сразу перешёл к делу:
– Слушай, Осип. Я к тебе по делу и не с пустыми руками…
Майор обиделся:
– Серёга! Я в армии больше служу, чем ты живёшь на белом свете. Что? Забыл, как меня по имени-отчеству зовут? Или я заслужил только кличкой величаться?
Капитан спохватился:
– Прости, Иван Фёдорыч! Прости засранца! Каюсь…
Лицо хозяина кабинета посветлело:
– Проехали. Толкуй про своё дело.
Тот немного помолчал, затем решился:
– Фёдорыч, скажи, только честно, чтобы ты делал, если бы на месте моего отца оказался твой? Только себе не ври. Мы ведь в открытую говорим, а не на партсобрании воду льём…
Иван Фёдорович помрачнел:
– Не знаю. Даже представить не могу. Батька мой и без того инвалид. Тубик у него после угольной шахты. Мать пишет из Кемерово, что на ладан дышит мой батяня. Короче, как говорили древние римляне, давай ближе к телу. Чего хочешь?
Капитан с готовностью кивнул:
– Я тут покопался в делах призывников. Смотри, в «афганской» команде есть почти полный тёзка этого блатного. Только отчества разные. Мой крестничек Юрьевич, а парень из Уралмаша Юльевич. Просто переложим дела. Поменяем команды и все дела. Пущай сынок второго секретаря в Афгане лямку тянет. Так справедливей будет. Останется в живых, значит повезло уроду. Калекой вернётся, значит заслужил. Бог, он шельму метит. Ну, что?
Майор неуверенно взглянул в глаза собеседника:
– Узнают, с дороги вернут. И мне по орехам достанется. А до пенсии ещё два года. Будь оно неладно!
Сослуживец не убрал глаз. Тряхнув для убедительности портфелем, он сказал решительно и чётко:
– Не дрейфь, Фёдорыч! Я всё продумал. Ты забюллетенешь, не впервой ведь? А я всё здесь организую. Комар носа не подточит. Вернут с дороги? – капитан задумался ненадолго, затем, пожав плечами, тихо сказал, – значит он – везунчик от рождения. Но пробовать надо. А там как получится. Ну что? По пять капель? Рабочий день на исходе…
Глава 7. Прощание
Пашке пришлось дожидаться повестки дольше, чем пообещал майор Осипов из военкомата. Видимо, даже всемогущий блат не мог повлиять на сроки формирования команд. Это были дни, когда парень наконец осознал, насколько был зависим от родителей. Ему буквально нечем было занять себя, чтобы скоротать время. И отец, и мать словно забыли про сына, а самому попросить денег на карманные расходы у Павла не хватало смелости. Отец уезжал на работу очень рано и до позднего вечера не показывался дома. Елена Сергеевна жила затворницей в своей комнате и практически не выходила в гостиную. Многолетняя традиция семейных обедов тихо и незаметно сошла на нет. И только Аннушка, преданная домработница Коробовых, упорно продолжала придерживаться установленного хозяйкой распорядка. Впрочем, и она, завершив хлопоты по дому, старалась лишний раз не покидать своего закутка.