Анжелика и дьяволица - стр. 60
А вслед скакали драгуны короля[5]. Страшная картина! Но сегодня все они, целые и невредимые, собрались в этом бедном жилище в Америке.
Сирики с гордостью поспешил представить Анжелике своего питомца, светловолосого Жереми Маниго, которого нянчил с младенчества.
– Не правда ли, сударыня, он очень подрос. Почти мужчина, а ведь ему еще нет одиннадцати.
И верно, у Жереми щеки были круглые, глаза голубые, а волосы совсем светлые!
Его партнер по триктраку Лорье Берн казался рядом с ним более щуплым, хотя тоже окреп.
– Кто выигрывает? – поинтересовалась Анжелика.
– Он. – Жереми со злостью указал на Лорье. – Он всегда выигрывает.
Лорье заважничал и показал ему кукиш. Жереми надулся. Этот последыш, единственный сын, появившийся в семье богатого ла-рошельского горожанина Маниго, где рождались только девочки, был избалован своими родными. Однажды по дороге в школу он имел неосторожность остановиться, чтобы поглазеть на католическую процессию, и был похищен приверженцами иезуитов. Это чудовищное происшествие способствовало решению Маниго покинуть страну. После многотрудных хлопот по розыску сына, в которых Анжелика помогала семейству, богатому ла-рошельскому купцу удалось вернуть своего ребенка, но он осознал, какая опасность отныне нависла над всеми протестантами Франции, каково бы ни было их положение и состояние.
Абигель утешила Жереми, приласкав его и дав кусок пирога.
– Продолжите свою партию завтра, – сказала она. – Я аккуратно уберу доску на этажерку, чтобы не сдвинуть позицию.
Жереми с набитым ртом простился со всеми по очереди и вложил свою ладошку в руку Сирики.
Дом Бернов стоял на склоне, спускавшемся к центральной площади деревни. Оконца были маленькие, чтобы в жилище не проникал холод, да и стекло в этих краях считалось редкостью. Тем не менее Голдсборо был одним из немногих поселений, где с первой же зимы обитателям не пришлось закрывать оконные переплеты пергаментом или рыбьей кожей.
Наспех построенные осенью дома гугенотов были довольно тесными. Жилище Бернов состояло из двух комнат: в одной проводили весь день и ели, в другой стояла родительская кровать и шкаф. Было также две пристройки: для хранения дров и для умывания. Под крышей находился чердак, куда попадали по крутой лестнице через люк. Старший сын Марсиаль счел, что ему в доме тесновато, и построил себе в саду берестяной вигвам.
– Как у нашего старого канадца Элуа Маколле, – заметила Анжелика.
Лорье спал в общей комнате. Северина обосновалась на чердаке.
Она тоже была здесь и, чтобы отпугнуть комаров, жгла лимонную мяту. Девочка вступила в пору отрочества, но оставалась все той же большеротой румяной худышкой, хотя и расцвела рядом с терпеливой Абигель. Северина тоже расцеловала Анжелику и тотчас выпалила: