Анжелика и дьяволица - стр. 61
– Какое счастье, что все, что про вас болтали, оказалось враками, госпожа Анжелика! Я готова была убить себя. Мне не нравится жизнь, полная сложностей и разочарований.
– Уж больно ты категорична, Северина. Ты совсем не изменилась, узнаю тебя.
Сидя друг против друга за столом, на котором красовалась темная, с длинным горлышком бутылка старого рома, Жоффрей де Пейрак и Габриэль Берн вели оживленную беседу. По-видимому, разговор шел об их общей любимице Онорине. Жоффрей де Пейрак повествовал о подвигах Онорины в Вапассу, а Берн дополнял его рассказы, описывая ее героизм в Ла-Рошели. Оба сходились на том, что невозможно с первого взгляда не полюбить это прелестное дитя с сильным характером.
– Она еще младенцем уже была такой, – говорил Берн, – помню, когда я нашел ее в лесу, у подножия дерева, к которому была привязана малышка…
Он умолк. Взгляд его встретился с глазами Анжелики, в которых мелькнул внезапный страх, и снова обратился к Жоффрею де Пейраку, пристально следившему за выражением их лиц.
– Старая история, – сказал Берн. – Она принадлежит тому миру, который мы оставили позади. Когда-нибудь я расскажу вам ее, сударь, если госпожа Анжелика позволит. Или она сама расскажет. А пока выпьем за наше здоровье и за здоровье наших отпрысков: присутствующих, отсутствующих или будущих, – поднимая стакан, провозгласил ларошелец Берн.
К началу ужина явился маленький нежданный гость.
– Ой, смотрите, кто пришел! Мой котенок! – воскликнула Анжелика.
Вспрыгнув к ней на колени и упершись передними лапками в край стола, он хриплым, но приветливым мяуканьем представился сотрапезникам и потребовал свою долю с пиршественного стола.
– По-моему, он похож на Онорину, когда она появилась у нас, – сказала Северина. – Сразу было видно, что она считает себя самой важной персоной на свете…
Анжелика поведала историю котенка.
– Он невероятно отважен. Не понимаю, как такому малышу удается, преодолев тысячу препятствий, находить меня, где бы я ни была.
– Обычно кошки привязываются не к людям, а к месту, – изрекла высокоумная тетушка Анна.
Заговорили о кошках. А предмет беседы в это время лакомился жареной дорадой, всерьез полагая, что он тоже самая важная персона на свете. Котенок по-прежнему был тщедушным, однако теперь, когда силенок его уже хватало на то, чтобы умываться, оказалось, что он белоснежный, со светло-коричневой спинкой и несколькими такими же пятнышками на мордочке. Более темные отметины можно было разглядеть вокруг глаза, на ушке, на кончике хвоста и на одной лапке. Шерстка была длинной и густой. А роскошные бачки и кисточки на ушах придавали ему сходство с рысенком. Котенок был очарователен и знал это.