Аномальная зона - стр. 94
– Устрою я вам, негодяи, когда выйду отсюда! – пообещал мучителям Марципанов. – Вы у меня вылетите из органов без пенсии и выходного пособия! Это вам, сатрапы, не тридцать седьмой год!
– Тридцать седьмой? – недоумённо переспросил один из старичков. – А что у нас было в тридцать седьмом году? – обратился он к напарнику.
Тот растерянно пожал плечами:
– Я в тридцать девятом родился… А ты, Акимыч, на годок млачше, стал быть, в сороковом… – А потом, склонившись над правозащитником, посуровел лицом, спросил, пристально глядя в глаза: – С какой целью заброшен? К кому шёл? Явки, пароли, имена связников, быстро! – И вдруг заорал, брызжа слюной и дохнув на Марципанова крепким запахом табака и нечищеных зубов: – Говори, падла! В молчанку играть бесполезно. Предупреждаю, мразь: у меня и не такие раскалывались! Будешь, тварь, по полу ползать и мне сапоги целовать! Кровью умоешься!
Он схватил Эдуарда Аркадьевича за горло. Тот захрипел, забился в судорогах на кровати, лязгая металлом наручников. Старик сдавливал ему шею неожиданно сильно, яростно и всерьёз, перекрыл дыхание, и Марципанов закатил глаза, теряя сознание.
Неожиданная помощь подоспела в лице второго служивого. Сказав: «Да будет тебе!», он отстранил товарища, пошлёпал правозащитника по щекам и, увидя, что тот пришёл в себя, налил из стоящего на столике графина стакан воды, поднёс к губам Эдуарда Аркадьевича:
– На-ка, выпей, милок… – и пока тот пил жадно, захлёбываясь, тёплую воду, чуть солоноватую от слёз, обильно заструившихся вдруг из глаз, толковал сочувственно Марципанову: – Ну зачем же ты так, родной? Сразу в несознанку… угрожать… Ты нас тоже должен понять. Мы люди служивые. У нас приказ допросить тебя по всей строгости и получить интересующие нас сведения – значит, допросим. И всё, что нам нужно, выясним. Но лучше тихо, мирно, без ругани и рукоприкладства. Отпираться попусту бесполезно. Мы знаем, что ты, мил человек, диверсант, заброшенный к нам с вертолёта. Ты не первый и не последний такой. Вражеские лазутчики постоянно пытаются проникнуть за наши рубежи и с земли, и с воздуха. Но у нас граница на крепком замке! И мы тебя, шпиона, обезвредили вовремя. Ничего серьёзного ты натворить пока не успел. А потому, я уверен, суд сочтёт возможным сохранить тебе жизнь. Несмотря на расстрельную статью – за шпионаж, диверсии и вредительство. Если будешь добросовестно сотрудничать со следствием, раскаешься в содеянном, то отделаешься и вовсе пустячным наказанием. Получишь лет пятнадцать каторжных работ. Как наши зеки говорят, такой детский срок на одной ноге простоять можно…