Алмазная гончая - стр. 25
А пока сидел себе, лыбился, слушал байки с подчеркнутым интересом, понемногу разговоры к Дельте подводил. Те, кому приходится там бывать, любят рассказать про нее всякого, конечно, не упустив случая немного приврать. Передаваясь из уст в уста, лучшие из этих историй обрастают такими подробностями, что диву даешься.
Шершень хорошо знал Дельту и еще лучше – людские привычки, потому и врать не мешал, и добрую часть сплетен пропускал мимо ушей. Пока что он не услышал ничего необычного. Ничего, что навело бы на подозрения, наоборот: из слухов, как по тайному коду, понятному лишь бродягам, он сложил послание. Тихо там сейчас, в Дельте, спокойно. Можно ехать без опаски.
Даже если в лесах что-то и творилось, приезжим о том не рассказывали – местные посвящать в свои дела чужаков не любят. А те и сами не больно слушали: подумаешь, еретики. Если не устраивают разнузданных оргий и кровавых жертвоприношений, ничего интересного.
Все шло как по накатанной, пара-тройка шуток – и Шершень легко стал центром этой маленькой компании, даже смотрительша перестала поджимать губы и поглядывала с живым любопытством. Но вот из своей комнатушки вышла мрачная Кэйлани. В полном монашеском облачении, даже цацки нацепила – а ну как не узнают. Мужчины вскочили, едва не опрокинув стулья. Смотрительша нехотя поклонилась и ушла на хозяйскую половину. Веселье мигом угасло.
5. 5.
Она молчала. Хоть бы возмутилась, опять велела заткнуться. Или сказала, мол, прав ты, Шершень, но так уж вышло. А она просто молчала – и все. Позволяя себя отчитывать.
– Почтальона насмерть перепугала, могла просто предупредить, что разбойники на дороге засели, а не вываливать на стол окровавленную стрелу, которую из покойника вынула. Мы, если не заметила, ели. У людей, может, аппетит слабый... Да ты меня слушаешь вообще?!
Не выдержав, Шершень оглянулся через плечо. Кэйлани сидела, положив локоток на низкую дверцу, и задумчиво лес рассматривала, будто видела в нем что-то очень интересное. Перевела взгляд на Шершня и обратно.
– Смотри на дорогу, – равнодушно проговорила она.
– Чего я там не видал, – отмахнулся он, развернулся и сел к ней лицом, перебросив вожжи через колено. Смирный мерин плелся по знакомому пути, не требуя к себе внимания, разве что редких понуканий, чтоб совсем не уснул. – Я к чему вообще. Ты же хочешь, чтоб я не просто маршрут прокладывал, но и с местными помогал вопросы решать. А твоей манеры это делать я никак понять не могу. Как будто нарочно стараешься запугать всех вокруг и заставить нас ненавидеть.
– Боятся – значит, уважают.