Ах, за речкой-рекою… (сборник поэзии) - стр. 5

В симфонии лета есть тема древесной смолы,

Органными трубами взвихрились сосен стволы,

Легчайшим пунктиром над томно вздыхающим миром

Она еле слышно всплывает из дремлющей мглы.

В симфонии лета у скрипок – детей голоса…

Еще полчаса! Умоляю, всего полчаса!

…и между нами говоря,

Партер, десятый ряд.

На сцене – слякоть ноября

И "Жизнь за царя".

Сжигаю за собой мосты —

Подмостки не горят.

Как-нибудь на набережной Лисса

Мы с тобой сойдемся близко-близко.

Вовремя отдернется кулиса:

Серьги, блузка, юбочка из плиса.

Нам ли под пустыми небесами

Алыми считаться парусами?

Строю фразу,

Как строят дом —

Ежедневно, с большим трудом.

Ах, вам пишется

Так, как дышится?

Ну-ка вместе, от ноты "до"…

Мы за вас ужасно рады,

Я за вас ужасно рад —

Вам награды и парады,

Ананас и виноград.

Мне – чердак и кислый квас,

Я ужасно рад за вас.

Тишина над сгоревшим Содомом,

Сизый пепел дрожит на ветру.

Возвращенье рифмуется с домом,

Огнь и сера рифмуются с домной,

Милосердье – со скорбной Мадонной,

Рифму к Господу не подберу.

Есть у ангела два крыла,

Слева – белое, справа – черное,

А кому – вода кипяченая,

А кому – огонь да зола.

Пей-гуляй, валяйся с девчонками –

Дальний путь пурга замела.

Бомжи внидут в царство Бомжие –

Без определенного места жительства,

С клетчатыми сумками, где хранятся сокровища,

Взятые из мусорных баков.

Хромая, бранясь, дыша перегаром,

Первые из всех, они достигнут цели.

Отбери у нищего копейку,

Он не обеднеет, ты поверь мне,

Если уж снимать со скверны пенки,

Так вовсю, чтоб тошно стало скверне.

Впереди – распахнутые двери,

Позади – две липы в старом сквере.

Любит – не любит,

Люди – не люди,

Тихое эхо

Вечных прелюдий.

Желтенький лютик –

Родственник люти.

Мой черный шут, бескрылый и безрогий,

С унылой миной, с испитым лицом –

Зачем ты ходишь по моей дороге,

Звеня своим щербатым бубенцом?

Под этот звон я до смерти боюсь,

Что рассмеюсь, однажды рассмеюсь…

Я ненадолго отойду.

За мной уйдет осенний вечер,

Шурша листвой. Сегодня вечность

Написана нам на роду.

Ты скажешь: встретимся в аду?

Отвечу: ладно. Лишь бы встреча.

Десять лет мы стояли под Троей,

Это был еще тот геморрой.

Да, конечно, сражаться – не строить,

Но когда на герое герой,

Все дерутся за первые роли.

Я – живой. Потому что второй.

Ну а если вдруг – инопланетяне,

Ну а вдруг спасут, прилетят, впрягутся?

И не морщат швы, и в мотне не тянет,

И метеорит не страшит тунгуса…

Над моей Землей не висит тарелка,

Но надежда брезжит. Жаль, редко-редко.

Как меня ни обвиняют,

Все никак не обвинят,