А потом я проснусь - стр. 54

— Пересядь на мое место, — говорю я, наклонившись к ее волосам. Для чего прошу — и так понятно. Чтобы рядом с этим мудаком не сидела.

Ярослава открывает рот, чтобы по обыкновению мне возразить, но потом закрывает и делает то, что говорю. Я намеренно задеваю локтем плечо Сойки, когда сажусь рядом. Чтобы знал, что я о нем думаю.

— А Лелик — это твое настоящее имя? — продолжает Ярослава, решившая поддержать беседу с Леликом.

— Нет. Так меня только они зовут. Я Алексей.

Ярослава, Лелик, Богдан и Горлик чокаются, и я вместе с ними. Чтобы отметить свое возвращение, выбрал джин.

— А вы все давно дружите?

— Сколько мы уже дружим, Дис? — Лелик с готовностью поворачивается Богдану. — С тобой с универа — это лет семь получается, с Максом со времен гонок… То есть, года четыре. С Аланом вообще со школы. Бро, помнишь, как Цербер Витальевна меня с сигаретами спалила?

Я с улыбкой киваю. И правда, со школы знакомы. Лелик с тех пор не сильно изменился, разве что повыше стал. С инцидента с сигаретами и началась наша дружба. Он сидел рядом с кабинетом директора белый как мел из-за предстоящего гнева отца, которого грозились вызвать на ковер. Мне стало жалко щуплого перепуганного пацана, и я попросил мать, как главного мецената школы, выпросить для него помилование до первого замечания. Первое замечание в случае Лелика наступило на той же неделе, но нашей дружбе это не помешало.

— Расскажите, что за история? — восклицает заметно повеселевшая от возможности влиться в компании Ярослава. — И кто такая Цербер Витальевна?

Окончательно расслабившись, я делаю еще один глоток. Все, теперь я наконец чувствую, что оказался дома. Оказывается, очень по всем скучал.

— Это какая-то новая категория порно? — звучит слева приглушенный насмешливый голос Сойки. — Простолюдинки? После эпилированных лобков потянуло на экзотику?

Кровь с ревом приливает к вискам, и рука сама грохает стаканом по столу, расплескивая джин. Взгляды всех устремляются на нас, но сейчас мне плевать. Я колено этого мудака по соседству и без того долго терпел.

— Тебе есть, что мне сказать, вижу? — чеканю я в улыбающуюся рожу. — Пойдем на свежий воздух прогуляемся, чтобы никто нам не мешал.

— Э-э-э, ребятушки, вы чего это удумали? — тоном заправского миротворца произносит Лелик, переводя взгляд с меня на Артема. — Хорошо же сидели. Цербера Витальевну вспоминали, джином чокались…

Сейчас его попытка сгладить заострившийся донельзя угол меня только злит. Я не хочу сидеть рядом с Сойкой и продолжать делать вид, что ничего не происходит. Этот мудак сделал все, что схлопотать в морду. Так пусть схлопочет и перестанет наконец ржать как умалишенный.