33 несчастья для математика - стр. 49

Осталось свыкнуться с тем, что теперь бессонница приняла гораздо более приземлённые причины. Те же самые, по которым спать на животе будет неудобно.

И возникает очередной вопрос, исконно русский. Что с этим делать? Не спать пять суток? Откровенно паршивый вариант. Перед сном накачиваться так, чтобы сразу отрубаться? Вариант хреновее предыдущего уже потому, что не всех после алкоголя тянет спать. Лично меня будет ещё больше тянуть к Машеньке, и вряд ли наутро после она будет в восторге.

Да я и сам не буду, учитывая, что этой девочкой планирую наслаждаться долго — с чувством, с толком, с расстановкой. И трезвым. А та доза, которая меня вырубит, вряд ли понравится родителям. И если мнение отца ни хрена не волнует, то мама обойдётся без этого зрелища.

Внезапный и какой-то судорожный вздох с той стороны широкой кровати заставляет вздохнуть и меня.

— Маш? — Она приподнимает голову, а потом и поворачивается ко мне лицом вся такая обалденная в своей пижаме. — Не доводит совесть людей до добра, да?

Глядя на неё, с распущенными волосами, совсем домашнюю, положившую обе ладошки под щёку, я сдаюсь весь и сразу. Почему? Зачем? Да плевать! Какая разница, если, вместо того, что должно, дёргается уже сердце.

В комнате темно, но не настолько, чтобы не видеть выражения её лица.

— С чего вы взяли? — хмурится Маша.

Бесит меня это её выканье.

— Ладно, я не мог уснуть, но теперь ведь и ты не сможешь.

— Я и до этого не могла, — буркнув, она собирается отвернуться, но куда там.

Надо было на полу оставаться.

— Маш…

Сказать нечего, совсем. Но моя рука всё ещё удерживает её за талию. Пусть через толстое одеяло, но внутри от этого пожар почище Нотр-Дамского. И мышцы напрягаются уже не для того, чтобы обнять, а чтобы не прижать Машеньку ближе.

— Маш, а давай?..

— Нет, — твёрдо перебивает она, не пытаясь вырваться. Хотя не настолько и крепко я её держу — хотела бы, отвернулась.

— Что нет? — весело хмыкаю я, чувствуя непередаваемое удовольствие уже оттого, что просто лежу с ней лицом к лицу.

— Всё нет, — иронизирует Маша.

Такими темпами, через пять дней со мной, она и до сарказма дойдёт.

— Сладкая, ты же так не уснёшь, — хмыкаю я, придвигаясь ближе, — и я не усну. И какой тогда смысл…

— Вы обещали ничего не делать без моего согласия! — раздражённо выдыхает она, упираясь ладонями мне в грудь.

И снова какой я молодец. Пижамные штаны и кофта с длинным рукавом спасают от форс-мажора и меня, и Машеньку.

— Вот сейчас я даже спрашивать не буду, за кого ты меня принимаешь, — весело фыркаю в ответ. И одним ловким движением под её испуганный вздох разворачиваю Машеньку к себе спиной. — Ты устала, ты перенервничала, и твой организм отказывается спать. Как и мой, но спать надо, Маш, потому что завтра будет ни черта невесело. И я предлагаю тебе простой и безобидный способ.