33 несчастья для математика - стр. 47
Одно письмо тянет за собой другое, потом приходится лезть в отчёт, потом делать сверку студенческих работ со списком и поэтому, услышав звук открывшейся двери, я вскидываюсь. Но там всего лишь Машенька, про которую невозможно забыть. Теперь — точно нет.
— Я спать, — нервно прижимая к груди полотенце, сообщает она и мгновенно оказывается под одеялом.
Наверное, под одеялом, потому что взгляд всё ещё сверлит место, где совсем недавно стояли мои личные тридцать три несчастья. Вспомнив, что дышать тоже ещё пригодится, я глубоко вдыхаю, но какое там! На сетчатке теперь выжжена вся такая скромная Машенька в коротких шортах и футболке с то ли бараном, то ли ещё с какой-то животиной. И вроде ничего такого — ни кружева, ни вырезов, но…
— Я в душ.
Хрень собачья этот душ! Тёплые струи, бьющие по разгорячённому телу, не впечатляют, а холодные, вместо того, чтобы успокоить, наоборот усиливают приток к нервным окончаниям. Ко всем нервным окончаниям и, беззвучно выругавшись, я выключаю это издевательство над самим собой.
Опершись ладонями о края квадратной раковины, смотрю в запотевшее зеркало. Вот только вместо себя вижу Машеньку с идеальными ногами, идеальной фигурой и идеальным переживательным выражением лица. Долбанное ты множество! Не может быть, чтобы меня так зацепила эта её наивность.
Неискушённость? Тоже вряд ли, хотя чувствовать себя первооткрывателем чертовски приятно. Беспомощность? Будь она действительно такой, ни за что бы не согласилась сюда лететь. Тогда что? И почему из-за этого что-то я смотрю в зеркало, а вижу, как снимаю с Машеньки эту её нежно-голубую пижаму?
Бесполезно.
Быстро почистив зубы, я только к концу процедуры задаю себе вопрос, а на хрена я сейчас побрился? Гладковыбритость отца впечатлила?
Ага, как же. Себе-то не ври. Вот только надеяться на что-то около сексуальное с моим десертом в главной роли ещё более по-кретински.
Со вздохом покачав головой, я быстро одеваюсь и выхожу. В спальне темно, все светильники выключены, а Маша лежит лицом к двери и не шевелится. Дышит хоть?
Не собираясь её ни пугать, ни нервировать, я молча беру одеяло с подушкой и бросаю на пол. Почти на пол — на тёмный ковёр с коротким ворсом, лежащий между окном и предполагаемо моей половиной кровати.
Говорят, на жёстком спать полезно, самое время проверить.
Или не проверить, потому что проходит минута, другая, а я всё так же лежу, с закинутыми за голову руками, и бездумно пялюсь в потолок. И дело даже не в соблазнительном соседстве, у меня и без этого бывали проблемы со сном. А сейчас, перевозбуждённый длительным перелётом, встречей с отцом и Машиным великолепием, организм просто отказывается засыпать, требуя решить все проблемы разом.