33 несчастья для математика - стр. 38
Кивнув, я следую за Глебовым, позволяя ему вести, пока мне интереснее крутить головой по сторонам. Лес, лес, какие-то бочки, лес. В общем-то, ничего необычного, если бы огромные сосны и ёлки не производили неожиданно мрачного впечатления. Как в ужастиках.
Страх знакомства подотпускает, отвлечённый пейзажем, но ненадолго.
— Маш?
— М-м? — я фокусирую взгляд на Глебове. — Я засмотрелась, такой лес… угрожающий.
— Особенно если не умеешь в нём ориентироваться. Помочь?
С чем? Стоит посмотреть чуть дальше Глебова и находится какой-то совсем зверский джип чёрного цвета, я таких даже не видела ни разу. Подножка мне почти по пояс и я примериваюсь, как бы туда запрыгнуть.
— Я справлюсь.
Наверное. Если очень повезёт. Но проверить свою везучесть не успеваю — Глебов, поддержав за бёдра, фактически садит меня в джип.
— Я на пять минут, — сообщает он перед тем, как захлопнуть дверь, скрывая за тонировкой довольную физиономию.
Нет, это невозможно! Если все его воздушные признания и стёрлись под прессом той информации, которую требовалось усвоить и запомнить прямо в самолёте, то сейчас в хулиганском взгляде так и читается что-то типа: «Играй, ты же невеста!»
Ладно. В сущности, что от меня требуется? Молчать, улыбаться и не отходить от Глебова, подыгрывая всем его нежностям. Сложно? Сейчас, сидя в одиночестве просторного салона, вообще ни разу, а дальше… дальше посмотрим.
Пять обещанных минут перерастают в пятнадцать и только тогда открывается дверь по ту сторону салона, а внутрь ловко запрыгивает Глебов, который временно Илья. Одна только необходимость называть его по имени даже про себя вводит в транс, но куда я теперь денусь.
— Не замёрзла? — Подтянув меня к себе под бок и обняв одной рукой, куда-то в висок интересуется он. Спасибо шапке, что я не чувствую движения его губ.
— Нет.
Если у нас ноябрь хоть и заканчивался, но был пока бесснежным и относительно тёплым, то, выйдя из самолёта, я очутилась в настоящей сказке с ослепительно-белоснежными, даже в темноте, сугробами, объёмными шубами и замёрзшим, за пару минут на улице, носом.
— Едем, Илья Глебович?
— Александр Иванович, с каких пор я тебе Глебовичем-то стал? — смеясь, оглушает меня Глебов на одно ухо.
— Так, считай, не пятнадцать уж, чтобы Илюхой звать, — фыркает севший вперёд водитель, а меня подбрасывает от рёва заведённого двигателя. — С невестой-то познакомишь? А то удрал и поминай как звали.
— Знакомлю, — потянувшись, Глебов стягивает с меня шапку и удерживает за подбородок, мешая отвести взгляд, — Машенька моя… Морозова, — выдыхает он, едва не коснувшись моих губ своими.