Мобилизованное Средневековье. Том II. Средневековая история на службе национальной и государственной идеологии в России

В данном отрывке рассматривается историческое и культурное развитие славянских народов, в частности, русских, через призму их ранних контактов с другими славянскими племенами, христианизации и формирования династического сознания. Начальная часть повествования акцентирует внимание на важности социального знания как основы для исторического приложения к славянским народам, таким как мораване, чехи и ляхи. Летописец подчеркивает, что эти народы представляют собой ответвления единого словенского народа и зафиксированное политическое единство в период Великой Моравии и династии Пржемысловичей. Христианизация славян, инициированная деятельностью Кирилла и Мефодия, устанавливает важное параллельное развитие с деяниями апостолов Павла и Андроника, связывая славян с более широкой христианской традицией и подчеркивая Иллирику как первоначальное место проживания славян. Летописец сталкивается с вызовами при записи истории русского народа и его места в контексте мировой истории. Его повествование охватывает путь русского народа, олицетворяющего себя как богоизбранный, стремящийся к обретению своего языка и земли, а также установлению Завета с Богом. Исторические события такие, как завоевание Русской земли варягами и дальнейшее крещение, представлены как ключевые моменты, определяющие уникальный путь русского народа к Богу. Летописец создает образ нового Иерусалима, идентифицируя Киев и другие восточноевропейские центры как святые места. В контексте православной веры выделяется культ святых мучеников Бориса и Глеба, сравниваемый с культом святого Вацлава в Чехии, который служит связующим звеном и подчеркивает этническое самосознание славянских народов на основе общих религиозных традиций. Существуют также упоминания о династиях, влияющих на формирование русского самосознания, однако летописец скорее акцентирует внимание на культурных и духовных аспектах, нежели на прямом происхождении от легендарных предков. Кроме того, создается представление о терминах, таких как "русь", использующихся как политонимы, объединяющие разные этнические группы под влиянием социальной страты и династийных сетей. Династические легенды, связанные с происхождением Рюриковичей, приобретают значимость в XV-XVI веках, когда князья стремились повысить легитимность своей власти через генеалогические нарративы, включая легенды о родстве с римскими императорами, такими как Октавиан Август. Августианская легенда, на которую ссылается текст, активно использовалась в историографии, публицистике и дипломатии, чтобы усилить культурное и историческое положение Московии. История регалий, использовавшихся для венчания, добавляет контекста к пониманию династического мифа и укрепляет представления о царях как истинных правителях, имеющих связи с древними и могущественными династиями. Таким образом, отрывок представляет собой многоуровневое исследование формирования русской идентичности через исторические нарративы, религиозные верования и династические легенды, обосновывая уникальное место русского народа в контексте славянской истории и требуют дальнейшего изучения интеграции этих мотивов в более широкие европейские рамки.