Звезда бессмертия - стр. 13
– Пожалуйста, успокойся, Дийяда, я догоню их.
С Мадлен ничего не случится… Ты не теряй времени, сестренка, беги в поселок и передай ребятам, чтобы преследовали их широкой тропой. Неотступно! Чтоб не свернули куда-нибудь. А мы с дедом – напрямик!
Он забежал в сарайчик, где Фредерико устраивал мягкую постельку для детеныша Косо.
– Захвати все три больших кордовых каната, дедушка, и пошли к террасам. По дороге я тебе все объясню.
– Но у нас, Роберто, только два каната, – растерянно сказал Фредерико. – Один еще в пятницу одолжил у меня Морелос. Мы же не собирались в горы на этой неделе… Вот я и дал. Может, сходить к нему? Он наверняка уже дома.
– Времени нет. Обойдемся и двумя. Просто ты сбросишь мне конец первого, когда я спущусь с верхней террасы. А потом возвращайся домой и успокой маму.
Они шли быстро. Дед ничего не спросил у внука.
Знал: зря парень не волновался бы так. А когда услышал от Роберто, что случилось с Мадлен, молча ускорил шаг. И только у самого края плато, где начинался гигантский уступ первой террасы, взял его за руку повыше локтя и тихо, но твердо сказал:
– Будь осторожен, Роберто. Они коварны. И постарайся как следует проучить негодяев. Не только за свою сестру. За всех наших обесчещенных девушек.
Роберто не ответил. Слова здесь были лишними.
Ловко обвязав концом корда обломок огромного валуна, он сбросил второй, свободный, конец в бездну.
Нет, не зря сотни раз водил его дед в горы, учил взбираться по отвесным стенам гранитных и базальтовых скал. Индейцы вообще не боятся высоты. Это у них в крови. Но ловкости и сноровке в этом трудном деле Роберто мог позавидовать любой из них.
Три широкие двухсотметровые террасы охватывали плато с севера и тянулись на многие километры, словно три гигантских ступеньки, каждая высотой почти в полтораста метров. Ниже, под ними, на добрый километр – новые нагромождения огромных гранитных и базальтовых глыб. Если смотреть снизу, с долины, кажется, что какой-то великан-строитель начал сооружать ступеньки от плато к долине. Вырубил три и бросил, свалив камни вниз, под гору… Слева терраса прерывалась сыпучим длинным ущельем. Оно называлось так, потому что едва кто-либо ступал на его рыхлый край, как вся эта широкая белая лента, состоящая из раздробленной щебенки размером в добрый булыжник и больше, начинала угрожающе шуршать, двигаться, гудеть, ползти вниз, увлекая за собой огромные обломки нависших с краю скал, ожесточенно дробя и кромсая их, словно хрупкие сухари.
Далеко справа, там, где кончались разрушенные временем уступы гигантских террас, начиналась широкая конная тропа. От поселка до нее – почти десять километров. Столько же – вниз, к сыпучему ущелью по довольно крутой и узкой тропе.