Звезда Ариадны. Надежда на Земле и в небе - стр. 44

– Вы сегодня очень красивы, любимая. Какие синие глазки… Сине-зелёные. Цвета бирюзы.

– Вы, как всегда, выдумываете, Василий Николаевич. Обычная. И глаза у меня с зелёным оттенком, разве не видите?

– Вижу. Мой любимый цвет. Как море.

– Будто вы видели море…

– Видел. На тактическом экране, в хорошем разрешении.

– Понятно…

– Смотрите, что я принёс.

Ксения оценивающе взглянула на крысу.

– В хозяйстве пригодится. Или вы не завтракали?

– Надеялся позавтракать с вами.

– Хорошо, я приготовлю.

Тушка крысы упала в лоток-приёмник преобразователя. Тонкие пальчики Ксении забегали по командным сенсорам.

– Думаю, мясо по-французски подойдёт, старший матрос?

– Конечно. Всё, что захотите вы. А сыр –  опять из протоплазмы? Знал бы –  заказал в оранжерее сои.

– Из выдержанной протоплазмы, не беспокойтесь. В ней масла практически нет. Что будете пить?

– Виски, если можно. А вы? Как всегда?

– Да, белое вино в моих давних и устоявшихся предпочтениях. Оно спокойное, Василий…

– Как и вы.

– Как и я.

Василий вновь обнял девушку, начал её целовать –  но она слегка отвернулась, не сделав попытки высвободиться. С одной стороны, Ксения вроде бы сама подставляла для поцелуев маленькое ушко, нежные светлые волосы на виске. С другой –  закрывала глаза, но не расслаблялась полностью, не отвечала, когда он целовал её в губы.

– Слушай, ну почему нет? –  в который раз спросил Василий. –  Скорее всего, нам осталась пара недель. Или месяц. Год мы, скорее всего, не продержимся, хотя и будем стараться. Даже если нас не догонят «скорпионы», дредноут начинает сыпаться… Металла не хватает, а взять его пока негде. Мы скоро умрём.

– Что ж, значит, судьба. Я не могу предать Олега.

– Но разве это предательство? Ведь его два года нет. Да если бы и был… Неужели он был бы против, чтобы вам было хорошо?

– Не знаю, будет ли мне хорошо… Если бы он был жив, я ещё могла бы подумать. Но Олег погиб смертью храбрых, спас всех нас. Теперь он смотрит на нас с небес и осуждает. Вас –  пусть. Но не меня…

– С каких небес он смотрит? –  возмутился Василий. –  Мы сами на небесах. Таких чёрных, что и не видно.