Звереныш - стр. 36
– Она отпустит, – уверенно сказал Светик. – С тобой отпустит…
Словно камень упал с души Анатолия. С мальчишкой ему было легко и просто. И хотя он не представлял себя в роли отца, парнишка уже был ему больше , чем брат. Светик звал его полным именем. И это нисколько не смущало обоих. Иногда Анатолию казалось, что он такой же ребенок, как Светик, только чуть старше. Ему был интересен мир этого маленького человечка, который потихоньку, осторожно приоткрывал ему то, что он не видел вокруг себя.
Диковатость этого ребенка, его острая наблюдательность и умение общаться с природой каждый раз поражалиАнатолия своей утонченностью чувств и вкусов, чего не было в окружающих и в нем самом.
Иногда при встречах они просто молчали. А когда Светик начинал говорить, Анатолий содрогался, как будто мальчик начинал читать все его мысли, одновременно давая на них свои ответы. Тогда Анатолий останавливался и пристально смотрел Светику в глаза.
– Да ты колдун, – говорил он ему.
– Нет, – улыбался Светик.
– Тогда поэт, – продолжал Анатолий.
– Поэт? Это тот, кто пишет стихи? Я не пишу…
– Да нет, здесь, парень, не в стихах дело… Это такое состояние души… не как у всех…
– Не знаю, – смущался Светик. – Может быть…
Танька догадывалась, что встречи Светика с Анатолием продолжаются. Вопреки всему она была даже рада этому. Привязанность сына к малознакомому мужчине, который нравился ей самой, оставляла ей пусть самую маленькую, но надежду на то, что еще не все потеряно, и, может быть… Она гнала от себя эти мысли, но они, как назойливые мухи, лезли и лезли ей в голову.
Светик ничего не рассказывал, но она стала замечать за ним едва заметные перемены, которые делали сына взрослее и , как ей казалось, ближе к ней. Светик был записан в первый класс, и Татьяна радовалась, что теперь его учебу и взросление будут направлять не только учителя и она сама, но и Анатолий, который для ее сына был бесспорным авторитетом и другом. Она редко вспоминала первого мужа. И воспоминания ее были так далеки, словно они были не в ее жизни, а в чьей-то другой, чужой и отдаленной, на которуона смотрела со стороны. Второй муж оставил в ее душе горечь и опустошение, которые пока нечем было заполнить. И дети словно напоминали ей о чем-то утерянном безвозвратно, чему они были укором в ее сиротливом сердце.
Вечная нехватка денег заставляла Таньку брать дополнительные дежурства. Тогда Танька снова просила соседку присмотреть за Кешкой и Светиком и выслушивала ее нудные наставления, смиренно кивая в знак согласия.
– Ты бы, Татьяна, побереглась, сколько сейчас заразы ходит. А ты с ней каждый день водишься. Малые у тебя сироты, случись что…