Зубы дракона. Мои 30-е годы - стр. 21
Но речь не о рынке, а о спарже. Спаржа – тоже не только еда, но и традиция. «Сезон спаржи» начинается в мае – сейчас Виктуалиен буквально завален спаржей: зеленой (аспарагусом) и белой, потолще и потоньше, кончиками спаржи, спаржей из Италии и Испании, немецкой спаржей из разных мест. Под моим окном временный штанд с самой любимой немецкой спаржей, прямо от фермеров из Шробенхаузена. Именно такой, шробенхаузенской, спаржей первой свежести угощает меня каждый год давняя подруга, теперь уже маститая переводчица Розмари Титце. Посиделки со спаржей – наша личная традиция, которой я очень дорожу. Во-первых, самим фактом новой – уже старой – традиции. Во-вторых, угощением. Чтобы выбрать и приготовить спаржу – при видимой простоте, – нужно умение и навык. Спаржа должна быть в разрезе сплошная, мягкая и гладкая, без волокон. Может быть, мама умела ее варить и знала какой-никакой подмосковный Шробенхаузен? Спросить уже не у кого…
«В дуновении чумы…»
Любопытно, что камнем преткновения для исследователей советского быта оказался автор «Мастера и Маргариты» Михаил Булгаков с кулинарными изысками его некогда запрещенного романа. Легче всего отнести деликатесы за счет воображения «романтического Мастера». Но заглянем туда, где правит бал не воображение, а повседневность: в дневниковые записи и письма[11].
1934 год, 10 сентября (еще не отменены хлебные карточки, но открыты коммерческие магазины и Торгсин): «Ужин при свечах, пироги, икра, севрюга, телятина, сладости, вино, водка, цветы…» Ужин, правда, званый, в гостях московские (МХАТ) и американские исполнители «Дней Турбиных» (Булгаков был одним из немногих драматургов, пьесы которого охотно ставили за границей). 17 сентября (снова иностранные гости): налимья печенка, икра, чудный рижский шоколад.
В те же дни в дневнике Елены Булгаковой сохранилась запись курьеза: на собрании в МХАТе режиссер Илья Судаков укорял актеров за то, что на спектакле «Мертвые души» они раньше времени съедают закуску: «Если бы это был еще восемнадцатый год…» На что «выжившая из ума» старуха Халютина: «Да как им не есть, когда они голодные!» – «Никаких голодных сейчас нет!.. Нельзя же реквизит есть!» (16.10.34).
Елена Сергеевна и Михаил Афанасьевич Булгаковы, 1932 год.
Голодных в театре действительно уже не было. Отмена хлебных карточек (Постановление СНК СССР от 7 декабря 1934 года) даст старт времени относительного довольства. 1 января 1935-го Елена Булгакова записала: «Новый год встречали у Леонтьевых. Невероятное изобилие».
В эти годы иностранные приемы, гости, щедрое угощение (икра, лососина, стерляди, домашний паштет, в самые скромные дни – пельмени), а также скоромные чтения «из неопубликованного», карты, биллиард – образ жизни Булгаковых и их друзей (а заодно и приставленных к ним стукачей).