Зубная фея летает на зубной щётке - стр. 18

Янка осмотрела стол. Часть посуды явно самодельная. Например, если отрезать кусочек толстой трубочки для коктейля и запаять дно, получится стакан для коктейля. Крышки от пивных бутылок – готовые миски, если выпрямить. Другая часть посуды явно из кукольного набора, у неё был такой в детстве. И тогда ей очень нравился. Теперь, когда она уменьшилась, эти фарфоровые чашки и тарелки казались ей толстыми и грубыми.

Ладно хоть пищу феи ели человеческую. В прямом смысле. У больших потихоньку изымали, те не замечали, или воспринимали как должное. Это так и называлось: доля фей. Машка подвинула Янке кукольную тарелку с двумя остывшими макаронинами, и разноцветный напиток в стеклянном кривоватом игрушечном стаканчике. Янка поискала глазами приборы, не нашла, вздохнула, вытерла для гигиены руки о джинсы, взяла двумя руками макаронину и вгрызлась в край. По её щекам потекло остывшее масло.

На сцене, невидимой за колонной, три фея с растрёпанными волосами и расстёгнутыми до пупа рубашками орали:

– Это чего? – спросила, когда певцы стихли, Янка, вытирая лицо и руки салфеткой, сделанной из одного слоя большой человеческой бумажной салфетки.

– Поют. По очереди. После работы развлекаются, – объяснил Фёдор, ковырявший в зубах щепкой-зубочисткой.

– Я поняла, что это не солисты Большого театра. А что они там про фею такое, что это ещё за хватай, почему резать её надо?

– Гномы сочинили. – Машка пальцем собирала со стенок своего стакана пену от милкшейка. – Так, подразнить. А у нас всем понравилась. Теперь поют. Там вначале про зубную фею, между прочим.

– Гномы? – Янка подавилась куском второй макаронины.

– Ну да.

Машка заглядывала в стакан, выискивая остатки пены.

– У вас ещё и гномы есть?

– Почему у нас? Они просто есть.

Машкин язык не доставал до дна. Она со вздохом поставила стакан на подставку. Вырезанную из бумаги для рисования.

– Поезда видела? Гномья подземная железная дорога. Вот, как-то паровоз у них сломался, и они тут до утра сидели. Не в этом баре, а в «Теле-клубе», который под телевизором. Я точно знаю, потому что прабабка моя с ними всю ночь сидела, домой до двенадцати не успела. Утром хозяин бара приходит – песня готова, гномы тоже готовы, пьяные валяются, прабабка кругами ходит, песню поёт, на вопросы не реагирует. Ну, а потом все её выучили.