Зримая тьма - стр. 20
Сияние на лице Мэтти угасло.
– Почему ты лжешь нам? – спросил адвокат. – Все равно правда рано или поздно станет известна. Тебе нечего бояться. Так что там с этим сапогом?
Не поднимая глаз, с поскучневшим лицом, Мэтти что-то пробормотал.
Адвокат настаивал:
– Я ничего не расслышал. Эдемом? Каким Эдемом?
Мэтти снова забормотал.
– Нет, так не годится, – сказал директор. – Послушай, как тебя… Вилдворт. Что бедняга Хендерсон делал на пожарной лестнице?
Мэтти бросил на него испепеляющий взгляд исподлобья, и единственное слово сорвалось с его уст:
– Демон!
Пришлось оставить Мэтти в покое и послать за мистером Педигри. Тот явился, жалкий, ослабевший, с серым лицом и подкашивающимися ногами. Директор посмотрел на него с брезгливым сочувствием и предложил сесть. Мистер Педигри рухнул на стул. Адвокат разъяснил возможный ход событий, добавив, что можно добиться смягчения наказания чистосердечным признанием, после чего отпадет надобность в допросе учеников. Мистер Педигри сидел, нахохлившись и дрожа. С ним были вежливы, но во время разговора он только раз оживился. Когда директор дружелюбно сообщил, что у него есть друг – маленький Мэтти Виндвуд пытался выгородить его, – лицо мистера Педигри побледнело, потом покраснело и снова побледнело.
– Этот ужасный, мерзкий уродец! Я не притронусь к нему, пусть даже на земле не останется никого больше!
Арест мистера Педигри постарались провести по возможности незаметно, учитывая, что он согласился признать себя виновным. Все же он покинул свою комнату и спустился по лестнице в сопровождении полисмена. И тем не менее этот щенок, тенью следовавший за ним, оказался и здесь, став свидетелем его позора и ужаса! Мистер Педигри, проходя через большой зал, закричал:
– Мерзкий, злой мальчишка! Это ты во всем виноват!
Самое интересное, что вся школа, видимо, была согласна с мистером Педигри. Бедный старый Педрила стал еще более популярен среди учеников, чем в те безмятежные дни, когда он раздавал им ломтики пирога и готов был снисходительно сносить насмешки в обмен на их симпатию. И никто, включая директора, адвоката и даже судью, так и не узнал, что же на самом деле произошло той ночью; как Хендерсон умолял Педигри впустить его, как ему было отказано, как он поскользнулся на крыше и упал, – ведь теперь Хендерсон был мертв и не мог никому раскрыть тайну своей неистовой страсти. Но для Мэтти эта история имела последствия: ему объявили бойкот, и он впал в глубокое уныние. Школьному персоналу стало понятно, что это тот случай, когда ребенка надо досрочно выпустить из школы, и если не лекарством, то хоть облегчением для него может стать простая, не требующая особой сообразительности работа. Директор, который был постоянным покупателем в магазине скобяных товаров Фрэнкли в конце Хай-стрит, рядом со Старым мостом, ухитрился найти там для Мэтти место; и в школе больше никогда не видели ни его, ни Педигри, ставшего заключенным номер 109732.