Зов глубины - стр. 5

Ирина Сергеевна Корниевских отличалась холодным, рассудительным характером, свойственным женщинам её возраста, да ещё и работающим по большей части в мужском коллективе.

Врунгель, как опытный моряк с толикой авантюризма, знал, что называть это «штуковиной» – значит недооценивать опасность. Он почувствовал, как пульс учащается, но не позволил себе усомниться. Они были близко к тому, что искали. Возможно, это был их последний шанс.

Дела у компании «Белая звезда» – владельца судна, в последние годы шли катастрофически плохо. Заказов на исследования почти не поступало – экономика страны переживала кризис, и научный сектор одним из первых оказался под ударом. Оборудование ветшало, персонал увольнялся, а оставшиеся суда ржавели в порту Мурманска, словно памятники ушедшей эпохе. Владелец компании, Михаил Эдуардович, уже подумывал продать всё, что ещё можно было спасти, когда судьба подкинула шанс.

Этим утром ничто не предвещало перемен. В офисе, заваленном старыми картами и отчётами, где едва грели радиаторы, появился человек, чей визит стал поворотным. Его звали Себастьян Кертис-Ван-Кертис – высокий, элегантный, с манерами аристократа нежели учёного. Он представился меценатом Финского научного университета и заявил, что намерен зафрахтовать судно для экспедиции в Баренцево море.

Кертис изложил суть предстоящего похода. Его команда из Хельсинки обнаружила признаки природной аномалии к востоку от архипелага Земля Франца-Иосифа. Исследование могло перевернуть представления об океанографии и, возможно, привести к Нобелевской премии. Он настаивал на немедленном выходе в море, мотивируя это нестабильностью аномалии и риском упустить важные данные.

Михаил Эдуардович не мог поверить своей удаче. После долгих лет застоя и убытков новая экспедиция казалась спасением. На подготовку «Северного ветра», одного из последних уцелевших судов компании, ушла всего неделя. Срок безумно малый – корабль простаивал почти год, и многие его системы требовали капитального ремонта. Но у «Белой звезды» не было права на отказ. Скорее всего, спешка диктовалась не столько природой аномалии, сколько странной торопливостью самого Кертиса. Владелец компании списал это на учёный энтузиазм и не стал задавать лишних вопросов.

Капитаном «Северного ветра» вот уже тридцать лет неизменно оставался Виктор Сергеевич Плотников. Человек старой закалки, воспитанный в традициях морской службы, он ставил честь, дисциплину и уважение к морю превыше всего. Его лицо, изрезанное тонкими морщинами, хранило следы лет, проведённых в солёных ветрах и под палящим солнцем. Густые, тронутые сединой волосы отражали десятилетия, прожитые на борту кораблей. Плотников любил море, но относился к нему с опаской, как к непредсказуемому и нередко беспощадному спутнику.