Зона Комфорта - стр. 22

А весельчак кудрявый, любитель молочной продукции, привстав, вытянул из-под локтя Бороды синенькую бумажку. Мои подкожные полсотни, уцелевшие после вчерашнего куртага. Билет банка России, подделка которого преследуется по закону.

Кудряш мотнул башкой, серьга в ухе у него заплясала:

– Всяких-разных грошей бачив, а таких – ни! С орлом двуглавым… Не в короне… Но не керенка? Яка махонькая денежка! Керенки, те – во…

И он развел ладони на расстояние сантиметров тридцати, показывая габариты денежных знаков, бывших в обращении после февраля семнадцатого года.

От выпитого молока нумизмат этот кудрявый, видимо, слегка окосел. Не разглядел в нижнем правом углу год выпуска невиданной им прежде деньги. 1997 (тысяча девятьсот девяносто седьмой).

Или разглядел, но увидел другое число. Привычное, а потому понятное.

Так бывает. Неразгаданные загадки человеческого мозга. Помню, проглядываю программу телепередач. «20.30. Лучшие негры НБА». Оп-поньки, чувствую, что-то не срастается. Перечитываю. Ну да, так и есть: «Лучшие негры НБА». Дальше листаю. Но внутри сосет, и я опять возвращаюсь. «20.30. Лучшие.» Ну ведь «игры» же, ёксель-моксель, «игры»!

Квадратными русскими буквами напечатано. А отчего два раза неправильно прочёл? Оттого что в играх этих преимущественно негры одни и участвуют. Здоровенные такие, блестящие.

Так ведь у меня за плечами спецшкола с преподаванием ряда предметов на иностранном языке и университет. А у весельчака кудрявого? ЦПШ[10] в лучшем случае.

Атаман благоразумно отставил в сторону, от греха подальше, пеногон. Сложил руки на груди. Гляжу, кисти у него рабочие, узловатые. Наверное, очень сильные. С короткими пальцами, поросшими на фалангах чёрным грубым волосом.

Посмотрел он на меня долгим неприятным взглядом и проскрежетал:

– Ну, так ты кто?

На что я ответил в рифму:

– Конь в пальто.

Через несмазанное, долго не говорившее горло слова выдавились не вполне членораздельно. Но судя по реакции окружающих, смысл их оказался понятным.

Бугор удивлённо вздёрнул бровь. Борода радостно гыкнул, пихнул главаря локтем в бок. Мол, я же говорил, что он трёкнутый.

Кудряш сделался ещё веселее и скомандовал:

– Раздягайся живо!

Я ничего не смог умнее придумать, чем дружелюбно предложить в ответ:

– А грибов-«отсосиновиков» отхряпать не желаешь?

В голове у меня пронзительно зазвенело, как от удара камертоном. Я знаю себя такого – с упавшей планкой. Стараюсь спрятать дрожь в губах и боюсь, что это видно.

Я ожидал удара от рыжего амбала. Ему очень удобно было садануть меня локтем под дых, в солнечное. Но получил мощный пинок в спину выше пояса. Ногой, наверное. Кованым сапожищем. Я полетел вперед, на стол, за которым заседали лихие люди.