Зона Комфорта - стр. 111

На окраине села, куда полковник Никулин увёл офицеров, не прекращалась ожесточённая пальба.

Белов то и дело оглядывался в ту сторону, досадливо цокая языком:

– Тц-тц, туда нам надо, друг мой Михаил Николаич! Пока они всей хеврой не навалились! Ан пленными руки связаны! Оставить нельзя, разбегутся!

– Давайте загоним их куда-нибудь да запрём, – предложил я.

– Куда-а? – почти простонал штабс-капитан. – Мы не в городе! По хатам, по баням распихать? Такую прорву народа! К каждой бане по караульному выставить, вот и весь взвод!

– А в церковь если?

Белов глянул на меня с сомнением:

– Негоже из Божьего храма острог устраивать.

– Полноте, господин капитан! – Я воспитан в иное время, на других принципах. – Мы же временно. А потом, только ведь пулемёт с колокольни сбивали.

– Уговорили! – как будто мне всех больше надо, согласился Белов. – Наплехович, ведите пленных на площадь, заприте в церкви! С вами двое! Останетесь в карауле!

И, снизив голос, подманил к себе пулемётчика Климова:

– Валя, головку надо того, в расход! Безотлагательно!

Климов ногтем мизинца ковырнул красный, невызревший прыщ на подбородке, мучительно сморщился.

Прапорщик Риммер подсунулся, предлагая свои услуги:

– Господин штабс-капитан, я тоже не прочь.

Я мысленно мотнул головой. Вот ведь люди! В церковь пленных загнать менжуются, а шлепнуть без суда и следствия десяток живых человек – как высморкаться! Нет, я тут как инопланетянин.

Риммер, Климов и с ними офицеры прикладами погнали за хату красных командиров. Почуявших близкую смерть, потерявших лица. Один, коренастый, простоволосый, присев, увернулся от удара и, проскочив под винтовкой Риммера, сделал шаг в сторону раскуривавшего папироску Белова. Безошибочно угадав в нем старшего.

– Как же. без суда. ваш бродь?! – выкрикнул он неожиданной для своей комплекции фистулой.

Штабс-капитан отвернулся, подкидывая на ладони спичечный коробок.

Прапорщик Риммер выстрелил. Передернул затвор и ещё раз саданул в упор в упавшего на одно колено простоволосого. зажавшего руками бок.

Я не выдержал и пошагал через улицу к скопившейся на углу кучке офицеров. Непритворно морщась от обручем сдавившей череп боли, отмечая машинально, что очень буду признателен, если соскочу, потеряю сознание. Только кому адресовать желание? Господу Богу, в которого не верую? Товарищу чёрту, ставящему на мне хитромудрые эксперименты?

Винтовочный залп, перевязанный, как бантиком, долгой пулеметной очередью дошёл до меня с трудом, словно через метровую толщу воды.

– Вам дурно, господин штабс-капитан? – Цыганский подхватил меня под локоть. – Вы белый весь!