Золотой скальпель - стр. 66
Но не оставлять же раненого? Такого никогда у советских десантников не было. Быстро проверил повязку. Она была наложена правильно. Сидоров сделал всё, что было возможно в таких условиях.
Приказал:
– Готовьте носилки!
Этому десантники были обучены ещё в пункте формирования корпуса.
Между тем враг опомнился. Завязался бой. А на большаке уже ревели моторы танков и бронетранспортёров. Заложенные мины задержали их, но ненадолго.
А командир роты требовал через посыльного немедленно отходить в лес. Сидоров вместе с легкораненым сержантом быстро соорудил носилки из двух жердей и шинели. Тяжелораненого положили на них и понесли в сторону леса.
Гулякин и двое красноармейцев с автоматами отходили последними, в готовности немедленно вступить в бой. До опушки добрались благополучно.
Подбежал Тараканов.
– Есть ещё раненые? – спросил Гулякин.
– Там они, в лесу, с Мельниковым.
– Тяжёлых много?
– Только лёгкие. Все перевязаны.
– Хорошо! Показывайте, где они?
Гулякин пошёл вслед за Таракановым. Нужно было самому осмотреть раненых. Скоро догнал двух бойцов, которые ковыляли по тропинке, поддерживая друг друга.
Спросил:
– Что с вами?
– Ноги зацепило, – ответил один за двоих, – засел фриц в подвале и палил вдоль улицы. Пули низко шли. Вот и по ногам…
– Давайте перевяжу, – предложил Гулякин. – Садитесь на сломанное дерево…
– Спасибо, товарищ военврач, только не треба уже. Сами управились, – сказал один.
А товарищ его прибавил:
– Не зря ж вы нас учили.
– Давайте-ка проверю всё же, – с улыбкой сказало Гулякин.
Осмотрев повязки, заключил:
– Молодцы. Но после боя сразу ко мне. Перевяжу капитальнее. А пока нормально.
«Итак, что мы имеем? – подытожил он. – Четыре легкораненых, и один тяжёлый. Даже безнадёжный. А убитые? Нужно спросить у командира о потерях.
Подошёл Семенов и как бы угадав мысли военврача, сообщил:
– Безвозвратных потерь нет.
– Если удастся спасти тяжелораненого, – уточнил Гулякин.
Семёнов спросил:
– А если отбить деревушку какую. Операцию сделаете?
. Гулякин покачал головой:
– Нет, я бессилен. Ранение в живот. Всё иссечено осколками. Даже в клинике не справиться. А здесь… Здесь и подавно.
Лейтенант Семёнов отвернулся, взялся рукой за ствол берёзки, помолчал, потом тихо сказал:
– Славный парень, хороший боец, – он, видно, хотел сказать «был», но вовремя опомнился, ведь тяжелораненый был ещё жив. – Храбрый боец, – прибавил он. – Жаль. Очень жаль.
Отряд скрылся в лесу. Ждали преследования. Семёнов назначил тыльную походную заставу, но противник не решился на преследование. Фашисты боялись леса ночью, но днём могли попытаться настичь десантников, а потому необходимо было уйти подальше от места ночного боя.