Золотой человек - стр. 107
– Не возражаешь? – спросил он Барта.
– Конечно. Пожалуйста.
Халл щелкнул парой тумблеров на поверхности пузыря, и внутри появилось изображение. Миниатюрная планета, медленно вращающаяся вокруг оси, крохотное, иссиня-белое солнце… Увеличив масштаб, Халл пригляделся к планете.
– А что, неплохо, – признал он.
– Примитив! Поздний Юрский период. Сноровки мне не хватает. До стадии млекопитающих ни один мир еще не сумел довести. Шестнадцатая попытка, а дальше поздней юры – никак, хоть ты тресни.
Планету покрывали густые джунгли, окутанные зловонным маревом гнилостных испарений. Болота, огромные звери, кишащие в зарослях гниющих на корню папоротников, глянцевитые, вьющиеся кольцами тела рептилий, поднимающихся из вязких, курящихся паром трясин…
– Выключи, а? – пробормотала Джулия. – Я ими уже сыта по самое горло. На Конкурсе нам не одну сотню продемонстрировали.
Барт, забрав у Халла пузырь, выключил изображение.
– На Конкурсе мне ловить было нечего. Юрских джунглей для выигрыша маловато. Конкуренция там жесткая. Половина участников дорастила миры в пузырях до эоцена, а по крайней мере десятеро и до плиоцена дошли. Даже экспонат Лоры опередил остальные разве что самую малость. Цивилизаций, развившихся до градостроительства, я насчитал около полудюжины, однако ее оказалась почти такой же развитой, как мы.
– Шестьдесят лет опыта, – напомнила Джулия.
– Да, опыта ей не занимать, и усердия тоже. Лора – одна из немногих, для кого все это не забава, а настоящее увлечение. Дело всей жизни.
– Однако в итоге она крушит собственное творение, – задумчиво проговорил Халл. – Разбивает пузырь вдребезги… вместе с миром, над которым трудилась не один год. Терпеливо растила, вела от периода к периоду, дальше и дальше… и вдруг – раз! Превращает в обломки.
– Зачем? Зачем, Нат? – спросила Джулия. – Что побуждает их так поступать? Стараются, растят, развивают… и только ради того, чтоб уничтожить все одним махом?
Халл откинулся на спинку кресла.
– Началось все это, – заговорил он, – после того, как мы не нашли жизни ни на одной из других планет. После того, как наши исследовательские экспедиции одна за другой вернулись с пустыми руками. Восемь мертвых, безжизненных шариков, не годящихся даже для лишайников. Песок и камень. Бескрайние пустыни. И так – раз за разом, неудача за неудачей, от Меркурия до самого Плутона.
– Смириться с этим оказалось нелегко, – согласился Барт. – Правда, для нас-то те времена – давнее прошлое.
– Не такое уж давнее. Около века назад. Пэкмен, к примеру, их помнит. Понимаешь, мы так долго ждали полетов на ракетах, путешествий к иным планетам, а в конце концов не нашли там ничего…