Золото Умальты - стр. 12
Стачки, голодная толпа возле закрытых булочных, женский марш, февральский переворот, отречение царя – шквал будоражащих и тревожных событий захлестнул страну, словно прорвалась плотина народного терпения и гнева. И, оседлав волну истории, на гребень ее поднялись мошенники, авантюристы и фанатики всех мастей.
Софью пугало будущее, она боялась той унизительной роли, на которую толкают женщину нищета и голод. Она хотела освободиться от этой тревоги раз и навсегда.
Булыгин, вложивший немалый капитал в военные поставки и консорциумы, тоже имел поводы для опасений и тревог. Вокруг него рушились незыблемые репутации, растворялись в мутных аферах громадные капиталы. Синематограф же с его наивностью и призрачной красотой погружал Леонтия Петровича в подобие сладкого сна, и он все чаще заезжал на студию, чтобы, вот как сейчас, сидя на стуле в темном углу, следить за перипетиями нехитрого сюжета.
Ковбой и Индеец снова начали пальбу, упали на землю, откатились по разные стороны от нарисованного салуна. Они вращали глазами и опустошали воображаемые обоймы бутафорских пистолетов.
– Софья Ильинична! – закричал режиссер. – Вы снова опаздываете!
Стройная, грациозная, томная в каждом движении, на площадку выбежала Соня в наряде хозяйки салуна. На ней были бархатное платье со шлейфом, корсет, цилиндр.
Роза наклонилась и прошептала на ухо Булыгину, поясняя.
– Выходит прекрасная Софи, хозяйка салуна.
«И правда, хороша!» – подумал про себя Леонтий и кивнул по-хозяйски.
Софья выстрелила куда-то в воздух из бутафорского пистолета и возгласила томным голосом:
– О дикий, дикий Запад! Ты погибнешь от золотой лихорадки!
Картинно вскинув руки, встала под камеру, изогнув бедро.
– Стоп, стоп! – закричал режиссер. – Софья Ильинична, вот зачем вы так делаете руками? Это вам не варьете! И не смотрите в камеру, это же вестерн, здесь все как в жизни. До-сто-верность!
Софья оглянулась на Булыгина, одарила его очаровательной улыбкой и обратилась к режиссеру.
– Куда же мне смотреть, Михаил Соломонович? Я не понимаю. Вы говорили, тут крупный план. Что мне делать?
Режиссер издал досадливый звук. Сам забежал в декорацию, чтобы показать мизансцену.
– Вот так! Софи вышла из дверей салуна, увидела индейца, выхватила пистолет и выстрелила мгновенно и безжалостно!
Софья пожала полуобнаженными плечами.
– А что мне говорить? Не понимаю, Михаил Соломонович, объясните по-человечески, зачем она стреляет?
Режиссер схватился за голову.
– Софья Ильинична, вы же читали сценарий! Или вы не читали?
Булыгин уже поднялся было, чтобы вмешаться со своим видением сцены, но его отвлек дурак приказчик Митька, который прибежал зачем-то из конторы и теперь робко просовывал голову в дверь.